50 и одно дыхание легче

Возвращаюсь в комнату, беру таблетки и бокал. Медленно выхожу из спальни и останавливаюсь наверху лестницы.

— Мы не нашли компромисс, ты просто взял и сделал всё по-своему.

— Но ты улыбаешься, значит, тебе нравится то, как я это сделал.

Крошка, меня пугает, когда тебе плохо, понимаешь? Я начинаю злиться из-за своей беспомощности, и я прав, отчитывая тебя. Не доводи меня до бешенства, идёт? — Киваю, проглатывая бекон.

— Ошибаешься. Я привёл тебя в клуб, чтобы наказать именно там. Тем, чего ты боишься больше всего. Болью. Я знал, как тебя напугать. Я хотел тебя напугать. У меня была причина, чтобы изуродовать твою душу, Мишель, она была… пока я не увидел обратное. Это грубейшая ошибка. Я заслуженно получил своё наказание, и ты должна понимать, что не Эл виноват в нём, а я, — Николас говорит всё спокойно, уравновешено, и меня это сильнее настораживает. Я не понимаю, почему он так рьяно защищает его.

. Меня точно никто не сможет забрать, потому что у меня есть своё мнение и свои желания. Мишель, — лицо Николаса смягчается, и он встаёт на колени. Тянет меня за собой и обнимает. Целует меня в висок, а я хватаюсь за его руку, как больная. Может быть, я и больна, но столько пережила с ним плохого, что сейч

тебе идея отдохнуть?
Отставляю кружку

Шанс давать нужно. Но только один раз.

Свобода — это миф, о котором все постоянно говорят. Это пустота. Это ничто. Быть любимым намного важнее, чем неизвестная никому свобода

Именно сам человек искажает то, что может быть очень красивым. Или же видит прекрасное в том, что на самом деле уродливо

Если ты любишь, по-настоящему любишь, то через какое-то время больше не в силах дышать без другого человека. Это взаимопритяжение.