bookmate game
Books
Алексей Поликовский

Граф Безбрежный. Две жизни графа Федора Ивановича Толстого-Американца

  • povezlotaxiцитирует3 года назад
    Это не мрачное депрессивное пьянство рабов, которые пьют для того, чтобы бежать из постылой реальности — это веселое вакхическое пьянство свободных людей, которые любят жизн
  • povezlotaxiцитирует3 года назад
    Это не обед, это только прелюдия.
  • povezlotaxiцитирует3 года назад
    Все это как будто слишком обычные вещи для его ума, в котором живет постоянный азарт не столько инакомыслия, сколько инако-жития
  • povezlotaxiцитирует3 года назад
    Там, где другие признают над собой власть условий и условностей, он выходит из общепринятого вон и действует прямо и резко
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    Умные головы, исследовавшие дворянские особняки, долго не могли понять назначение темной комнаты, которая хитрым образом размещалась в самом центре дома, между залами и гостиными. Какие тайны скрывались в этой комнате, какая Железная маска тут содержалась? А оказывается — там, где мы ждали тайны, стоит ночной горшок.
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    Историк — это наркоман, все время пребывающий в плену своих галлюцинаций. Как галлюцинации связаны с реальным прошлым — никто не знает. Невозможно постигнуть ушедшую жизнь через рациональное размышление над статистической сводкой, через долгое изучение бумаг в архиве и камней в овраге.
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    У России в начале Девятнадцатого века не было кошмарного отрицательного опыта — а если он и был, то не в больших количествах, чем у других. Петр Первый не страшнее Кромвеля, а Иван Грозный ужасен в той же мере, что и инквизиция. В этой наивной баснословной стране в Волге водились двухметровые осетры, а в Валдайских малинниках гуляли непуганые медведи.
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    Люди нашего времени, пишущие за компьютером, уже утратили одну из индивидуальных особенностей, которая с тех пор, как была изобретена письменность, отличала одного человека от другого — почерк; у нас нет почерка. У людей Девятнадцатого века — надо помнить это! — был у каждого свой неповторимый почерк,
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    Клиповое сознание — то есть сознание, наполненное чередой дергающихся картинок — им не было свойственно; поскольку они не смотрели кинофильмов, то и не знали, что такое «выбрасывать эпизоды» и «делать монтаж»
  • Tatiana Burykhinaцитирует5 лет назад
    тихо покачивалось время с иным, чем сейчас, ритмом и вкусом. Новости из Парижа доходили до Москвы не через три секунды по Интернету, а через три недели с газетами. Никакое усилие воли не могло заставить информацию распространяться быстрее быстро скачущего курьера — Шварценберг и Удино, стоявшие в 1812 году на фланге Великой армии, узнали о поражении Наполеона через три недели после того, как оно случилось.
fb2epub
Перетащите файлы сюда, не более 5 за один раз