Поколение справедливости

Я все чаще думаю о том, что Константин был прав, что все мы точно такие же, как и он, – треснутые зеркала. Чьи-то трещины едва заметны, чьи-то уже настолько велики, что в таком зеркале вместо отражения можно увидеть лишь причудливый набор цветных пятен, и с каждым годом, проведенным здесь, вдали от дома, трещин становится все больше…

Справедливость слишком долго была безмолвной, но теперь я – ее голос, который рано или поздно придется услышать каждому.

существую и всегда существовала отдельно от нее. Я – это принятые мною решения, я – это пройденный мною путь и то, что еще ждет меня впереди.

Это иллюзия. Сломаться может каждый. Крепким кажется тот, кто хорошо прячет свои уязвимости.
И уязвимость Кондора мне известна. Как и Электо, Кондор живет лишь надеждой; он надеется, что у нас получится отбить Арголис и вернуться домой.
Отбери у него эту надежду – и он сломается.

В Школе нам говорили, что каждая прочитанная книга – это еще одна прожитая жизнь, и кто-то из моего класса однажды спросил, почему тогда в обязательный список внесены истории, написанные в Старом Мире? Зачем нам жить в мире, которого уже не существует? Если нам нужно узнать как можно больше о внешнем мире, то зачем мы читаем книги, которые дают информацию, утратившую актуальность полтора века назад? Ответ учителя почему-то надолго врезался мне в память.
«С течением времени меняются лишь декорации, но не люди. Люди остаются прежними».