Горячее молоко

Начинается прилив; с его бурными водами приплывают медузы. Щупальца этих студенистых животных существуют будто по отдельности, как плацента, как парашют, как беженец, отсеченный от страны происхождения

Моя любовь к ней — как топор. Она выхватила ее у меня и грозится отрубить себе ноги.

«Я говорила своим студентам, что для постижения себя есть следующие способы: наблюдение за младенцами; наблюдение за животными; наблюдение за представителями первобытных культур; прохождение сеансов психоанализа; обращение к вере и преодоление оной; психотический эпизод и преодоление оного».

Что мною движет: склонность к саморазрушению, к презренному бездействию, к безрассудству или просто к экспериментам, к скрупулезному отслеживанию принципов культурологии и антропологии, или же я просто влюбилась?

— Я тебе все еще нравлюсь, Зоффи? — Кто-то постучался в окно. — Пока не скажешь «да» — темнота

— Твои границы сделаны из песка, София[8].

— Да, — говорю. — Знаю

Александра призналась, что ее удочерили. Выросла она в Италии, но теперь, когда ее родители — приемные родители — состарились, им трудно приезжать в Афины, чтобы повидаться. Ее тревожит размер их пенсий, потому что в Италии тоже введен режим строгой экономии, но она, когда еще работала, регулярно оказывала им посильную помощь. Сейчас с этим сложнее, потому что у моего папы есть собственные планы и мысли, но она считает, что в итоге все образуется.

Развернув к себе Эвангелину, она стала целовать пухлые младенческие щечки.

Это была почти религиозная сцена: молодая сиротка-мать прижимает к груди любимое дитя.

Не иначе как в свое время Александра стала легкой добычей для Кристоса: ей требовался отец и одновременно муж. Постеры с Дональдом Даком, тапки с ягнятами, мармеладки и притворный сон на папином плече — все это, по-видимому, были попытки создать для себя новое детство. Детство, в котором она не оказалась брошенной

Голубое слово, вышитое на желтом фоне, я изначально прочла не так.

Не «Обесславленная».

Это я сама додумала.

«Обезглавленная».

Там читалось «Обезглавленная»

— В этом слове сквозит какая-то неодолимая сила, — продолжает она.

— Да, оно предполагает неодолимые, сильные эмоции, — подтверждаю я. — Говоря «обесславленная», мы подразумеваем бурное прошлое.

— А как это понимать, София?

— Как понимать что?

— Слово на твоем топе.

Я стала думать, как бы растолковать ей слово «обесславленная».

— Это значит «лишившаяся доброго имени», — ответила я. — Принесшая его в жертву настоящей, большой любви.

Она смущается.

— По-моему, это не совсем правильно.

Интересно знать: не считает ли она, что принести нечто в жертву большой любви — это не совсем правильно для такой, как я?