Николай Усков

Неизвестная Россия. История, которая вас удивит

Сообщить о появлении
Загрузите файл EPUB или FB2 на Букмейт — и начинайте читать книгу бесплатно. Как загрузить книгу?
  • Александрцитирует10 лет назад
    Знатоки народной жизни говорят, что «новая серьезность» имеет параллели в субкультуре тюремного мира. Там это называется «блажить». Уголовник, наметивший себе жертву, долго ищет повода для нападения на нее и находит обычно в каких-то незначительных оплошностях, которые якобы страшно оскорбили его самые священные чувства, например любовь к матери. Истерика, в которую уголовник сознательно себя погружает, как в транс, нужна для того, чтобы деморализовать жертву, отвлечь ее внимание, облегчить, а главное – оправдать нападение понятийно.
  • Aleksandra Sergeevnaцитирует8 лет назад
    Культура превратилась в сервисную службу Кремля
  • Marina Vlasovaцитирует8 лет назад
    Я думаю, что время заглянуть вниз пришло для всех нас. Запомните как следует то, что вы видите. Иллюзии, в которых многие живут, сколь прекрасны, столь и опасны. Не только макьято, «Винзавод» и «Парк Горького», но и Рахманинов с Шостаковичем – тонкий, почти прозрачный пол, под которым все то же – обида, разочарование, злоба, зависть, ненависть ко всему, что выше, лучше, красивее. Там, под хрустальной хрупкостью – трудный беспросветный быт, в котором мало познания и много печали.
  • Marina Vlasovaцитирует8 лет назад
    Власть очень любит рассуждать про «наследие Византии», «третий путь» и глубокое своеобразие нашего выбора. При коммунистах все это называлось другими словами, но смысл всегда был один: справедливый суд, частная собственность, честно выбранный парламент, свободная пресса и равенство всех перед законом – это происки американского империализма, а теперь еще и «голубого лобби», действующего заодно с террористическим подпольем. Вредоносные идеи про свободу распространяются с одной целью – украсть у нас нашу самобытность. Между тем вся эта самобытность сводится к присвоенному отдельными людьми эксклюзивному праву распределять государственную ренту в собственных интересах. И в этих интересах нет ничего самобытного, обычные такие интересы, общечеловеческие. Красивые часы, хорошая музыка, европейский автопром и прочее в том же духе. Что там любили Михаил Федорович с Алексеем Михайловичем?
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    человек, с его мозолями и опрелостями, с его трещинами на пятках и въевшимся между пальцами кислым запахом, никогда не интересовал Российское государство. Ему всегда было наплевать на то, что у этого человека в сапогах. Главное, чтобы сапоги были начищены.
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    Ненавижу серьезные пафосные физиономии. Всех этих волков и волчиц, которые днями и ночами только и делают, что беспокоятся о чувствах верующих, о невинности детей, о чести дамы, о здоровье нации, о памяти предков и прочей нудной ерунде самого надуманного свойства.
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    русская община была законсервирована крепостным правом и фискальной политикой монархии, которым нужна была круговая порука для сбора государственных податей, оброков и отправления барщины. Подавление личности ради интересов коллектива, спущенных, разумеется, откуда-то из поднебесья, превратится в универсальный принцип организации «самого свободного» государства на Земле.
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    Сегодня мы можем перевести слова, для которых Чичагов не находил еще русских аналогов: чувство, удивление, гений, честь, способность, впечатлительный, храбрость, мужество, доблесть, неустрашимость.
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    «Неудивительно, что в России было среди государей много тиранов. Народ от природы беспокоен, неблагодарен и полон доносчиков и людей, которые под предлогом усердия ищут лишь, как обратить в свою пользу все подходящее… Человек, не имеющий воспитания, в подобном случае будет или слабым, или тираном, по мере его ума».
  • Сергей Прасоловцитирует7 лет назад
    Едва посмеешь сказать, что они такие же люди, как мы, и даже когда я сама это говорю, я рискую тем, что в меня станут бросать каменьями; чего я только не выстрадала от этого безрассудного и жестокого общества, когда в комиссии для составления нового Уложения стали обсуждать некоторые вопросы, относящиеся к этому предмету, и когда невежественные дворяне, число которых было неизмеримо больше, чем я могла когда-либо представить… стали догадываться, что эти вопросы могут привести к некоторому улучшению в настоящем положении земледельцев, разве мы не видели, как даже граф Александр Сергеевич Строганов, человек самый мягкий и, в сущности, самый гуманный… с негодованием и страстью защищал дело рабства… Я думаю, не было и двадцати человек, которые по этому предмету мыслили гуманно и как люди… Я думаю, мало людей в России даже подозревали, чтобы для слуг существовало другое состояние, кроме рабства».
    От этих слов Екатерины веет безнадежностью и апатией.
fb2epub
Перетащите файлы сюда, не более 5 за один раз