Дневники Клеопатры. Книга 1. Восхождение царицы

Мы с тобой родственные души, ты и я. Я знаю это. Я чувствую. Наконец-то нашлась женщина мне под стать, так что едва ли я захочу с тобой расстаться. Мы как две половинки граната — каждая идеально подходит к другой.

Не заводить речь о других женщинах. И никогда, никогда не спрашивать: «Ты любишь меня?» Второй наихудший вопрос: «Ты придешь ко мне снова?» Такие вопросы задают только дуры.

Люди доводят до бешенства куда успешнее, чем холод, голод, жажда или жара.

Законы хороши до поры, однако они не совершенны и не заменят собой справедливость.

Странные люди: обычай сеять смерть и проливать кровь ради потехи говорит не о рациональности, а о безумии»

Мне это казалось совершенно очевидным. Если человек, которого мы ненавидим, поступает с нами милостиво, мы с презрением отвергаем и этого человека, и его милосердие.

Я настойчиво уговаривала отца позволить мне присутствовать на пиру — благо умения льстить и добиваться своего у меня хватало.

Я росла отцовской любимицей и наслаждалась сознанием этого.

Я росла отцовской любимицей и наслаждалась сознанием этого. Не спрашивайте меня, откуда дети узнают подобные вещи; они всегда знают, как бы родители ни старались скрыть свои предпочтения

При виде таких детей взрослые искренне восклицают: «Ах, какие дивные глазки!» Это с колыбели придавало ей высокомерия. Она рассматривала красоту не как благословение, которое нужно ценить, но как силу, которую нужно использовать.