Гарики предпоследние

Идеям о праведной жизни назло, —
я думал, куря после ужина, —
заслуженно мне никогда не везло,
но часто везло незаслуженно.

Учился много я, но скверно,
хотя обрывки помню прочно,
и что я знаю, то неверно,
а всё, что верно, то неточно.

Вся беда разве в том, что творится вовне?
Это вряд ли, ведь было и хуже.
Просто смутное время клубится во мне,
крася в чёрное всё, что снаружи.

Везде, где все несутся впрыть, —
моя незримая граница:
решая, быть или не быть,
я выбрал быть, но сторониться.
316

Пока между землёй живу и небом,
хочу без сожаления признаться:
полезным членом общества я не был,
поскольку не хотел во всё соваться.

Ведя семейную войну,
где ищет злость похлеще фразу,
я побеждаю потому,
что белый флаг подъемлю сразу.

Из мелочи, случайной чепухи,
из мусора житейского и сора
рождаются и дивные стихи,
и долгая мучительная ссора.

Я с русской речью так повязан,
любя её ручьи и реки,
что я по трём порою фразам
судить могу о человеке.

Хочу богатством насладиться
не для покоя и приятства,
а чтобы лично убедиться,
что нету счастья от богатства.

Так он мыслить умел глубоко, что от мудрой его правоты кисло в женской груди молоко и бумажные вяли цветы.