надрывалось от тоски и тревоги, хотя Джимми уже пропадал раньше и всегда находился?
— Часто он совершает такие своевольные отлучки? — спросил коллега.
Не часто. Такое бывало, но достаточно редко. Больше всего Петеру запомнился случай, когда Джимми сумел на автобусе добраться до центра и его обнаружили на площади Сергеля: сидел и курил сигареты, которыми угостили местные наркоманы.
Тогда Петер чуть сам не угодил за решетку: вся тревога за брата, накопившаяся за время поисков, вылилась в слепую ярость, и он как следует надавал по шее одному из наркоманов. Дела его были бы плохи, если бы тот заявил в полицию. Однако потерпевший этого не сделал, и через некоторое время история забылась.
Настал новый день, а Джимми так и не нашелся. Утреннее солнце резало Петеру глаза. В темноте он чувствовал себя защищенным, но теперь его охватил страх.
— Нам надо домой, поспать хоть немного, — проговорила Ильва, когда они въехали на парковку «Монгордена», исколесив чуть ли не весь город.
Их взгляды скользили по стенам, как огоньки лазерных прицелов в надежде, что Джимми попадется им на глаза.
Она погладила Петера по спине. Он отстранился:
— Я останусь здесь.