Конец одного романа

Жалость к себе и ненависть шли рука об руку через сквер, словно два сумасшедших без санитара.

Рассказать о печали гораздо легче, чем рассказать о радости. Когда нам плохо, мы осознаем нашу жизнь, хотя бы и до ужаса себялюбиво – это я страдаю, это мои нервы измотаны. Счастье уничтожает нас, мы себя не чувствуем.

Но любовь, наверное, труднее расслышать, чем ненависть.

Горе и досада — как ненависть, человек становится уродливым от жалости к себе. И каким эгоистом к тому же!

Какая теперь разница?
— Никакой, наверное. Но всегда лучше быть добрым.

Странно узнать и поверить, что тебя любят, тогда как сам ты знаешь, что любить тебя могут только родители да Бог.

В сердце человеческом есть места, которых еще нет, и страдание входит в них, чтобы они обрели жизнь.

Есть люди, которых так и хочется поддеть — наверное, это те, кто наделен неведомыми нам достоинствами.

Мне удобства и уют неприятны — одинокому легче, когда ему не слишком хорошо.

как я отношусь к священникам. „Они стоят между нами и Богом“, — думала я, — „Бог милостивей их“, и тут я увидела распятие и подумала: „Конечно, Он-то милостив, только странная это милость, иногда кажется — Он скорее наказывает…