Том 2. Новая анатомия

Я был женат, но редко видел свою жену. Она боялась меня: колоссальность моего ума подавляла ее. Она не жила, а трепетала, и если я смотрел на нее, она начинала икать. Мы долго жили с ней вместе, но потом она, кажется, куда-то исчезла: точно не помню.

Тихая вода покачивалась у моих ног.
Я смотрел в темную воду и видел небо.

Пиеса

1 Действие
Кока Брянский: Я сегодня женюсь.
Мать: Что?
Кока Бр.: Я сегодня женюсь.
Мать: Что?
Кока Бр.: Я говорю, что сегодня женюсь.
Мать: Что ты говоришь?
Кока: Се-го-во-дня-же-нюсь!
Мать: Же? что такое же?
Кока: Же-нить-ба!
Мать: Ба? Как это ба?
Кока: Не ба, а же-нить-ба!
Мать: Как это не ба?
Кока: Ну так, не ба и всё тут!
Мать: Что?
Кока: Ну не ба. Понимаешь! Не ба!
Мать: Опять ты мне это ба. Я не знаю, зачем ба.
Кока: Тьфу ты! же да ба! Ну что такое же! Сама-то ты не понимаешь, что сказать просто же — бессмысленно.
Мать: Что ты говоришь?
Кока: Же, говорю, бессмысленно!!!
Мать: Сле?
Кока: Да что это в конце концов! Как ты умудряешься это услыхать только кусок слова, да ещё самый нелепый: сле! Почему именно сле!
Мать: Вот опять сле.
Кока Брянский душит мать.
Входит невеста Маруся.

Кока: Да что это в конце концов! Как ты умудряешься это услыхать только кусок слова, да ещё самый нелепый: сле! Почему именно сле!
Мать: Вот опять сле.
Кока Брянский душит мать.
Входит невеста Маруся.

Кока: Же-нить-ба!
Мать: Ба? Как это ба?

Входит Адам с картузом, полным малины, в руках.

ЕВА. Тогда это очень смешно. Ты что? Хочешь тоже на меня верхом сесть?
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Да, хочу. Но только ты ничего не говори Адаму.
ЕВА. Нет, не скажу.
МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ты, я вижу, молодец.
ЕВА. Да, я бойкая баба!

Пушков сказал:
— Женщина — это станок любви.
И тут же получил по морде.
— За что? — спросил Пушков.
Но, не получив ответа на свой вопрос продолжал:
— Я думаю так: к женщине надо подкатываться снизу. Женщины это любят и только делают вид, что они этого не любят.

Чтобы заглушить неприятное жжение во рту, папа вскрыл банку консервов с раковым паштетом. Все были очень рады, ели до утра.

— Куда шьешь? Разве не видишь, что одно ухо выше другого получилось? — сказал сердито профессор.