Кокон

Кровное родство – то же самое насилие, оно намертво связывает людей, которые ничего друг к другу не чувствуют.

Связь с родителями теснее всего в детстве, ребенком я не могла сама распоряжаться своей судьбой, все решения принимали они. И если родители были не в силах сделать меня счастливее на подвластном им отрезке, о каком будущем могла идти речь?

“Беседовать по душам” – люблю это слегка устаревшее выражение, от него так и веет восьмидесятыми, тогда наши души прятались еще не очень глубоко, их можно было выманить на свет беседами.

самого раннего детства я понимала, что папа маму не любит. Что они живут вместе просто потому, что женаты. Я догадывалась, что брак – это нечто вроде нашей школьной формы: сидит плохо, а все равно надо носить.

Этот видеосалон всегда был окутан тайной, говорили, там часто крутят эротику. Но я не знал, в каком из предложенных фильмов будет эротика, наибольшее подозрение внушали фильмы, где в названии встречался иероглиф “женщина”. Воображение у меня разыгралось, я достал деньги, купил билет, поднялся по темной лестнице на второй этаж и посмотрел фильм под названием “Женщина-призрак”[74]. Все герои фильма были одетыми, но некоторые успели превратиться в призраков. Причем девушка-призрак мне очень понравилась, над верхней губой у нее рос легкий пушок.

Наверное, я сразу знала, что ничего не выйдет, потому и любила так сильно.

в сущности, смысл литературы в том и состоит, чтобы помочь нам добраться до глубинных слоев жизни и получить опыт, которого у нас никогда прежде не было.

Скоро все слова, лежавшие на поверхности, были сказаны и мы увязли в молчании. Я не смогла придумать предлог, чтобы посидеть еще немного, поднялась и попрощалась.

Мы осторожно отступили назад, шагнули влево, переступили правее и наконец нашли нужную точку. Теперь луна была ровно посередине окошка. Круг, безупречно вписанный в круг. Мы с тобой стояли, соприкасаясь плечами, и, не мигая, смотрели в окно. В ту минуту мы словно очутились в самом центре мира.

Я начала понимать, что в нашем мире любовь почти всегда обречена на неудачу, как криво брошенный баскетбольный мяч.