И мы идем по жизни с фатальной уверенностью, основанной на абсурдном убеждении или надежде, что страдание, болезнь и смерть — это не для нас. Мы не думаем о смерти. Сам образ нашей жизни, такой разумный и здоровый, — красивые и бессмертные — заставляет нас полагать, что Ужас давно отошел на второй план, передвинулся в разряд того, что может случиться, но никогда не случается. А Ужас, между тем, никуда не делся