Конго Реквием

Лоик особенно восхищался женами, которым перевалило за шестьдесят: они крепко держались, сумев стать незаменимыми или устрашающими, чтобы до конца пройти путь рука об руку со своими мужьями — крепкими орешками...

Когда у тебя ничего нет, пустоту заполняет пустословие.

Могу сказать, чё дальше будет: война закончится, только когда все сдохнут! Блин! И точка.

В темноте кладбищенское однообразие ощущалось еще острее. Сотни могил блеклого, почти одинакового цвета. Последний и окончательный спальный район

Герой, — говорил его отец, — это тот, кто слишком запуган, чтобы смыться

Аэропорт в Лубумбаши, Конго-Киншаса. Посадка в самолет больше напоминала базарные разборки. Самолет был покрашен наспех.

Неизвестность снедала его, словно зуд, — как будто он свалился в заросли крапивы.

Эрвана завораживало классическое клише «безумного психиатра» — он находил в нем ту же логику, что и в собственной профессии: можно ли стать хорошим копом, не будучи потенциальным преступником? Чтобы промерить глубины бездны, нужно знать ее или, по крайней мере, подойти к ней максимально близко. Морван всегда говорил: «Они болезнь, мы вакцина: в нас одни и те же микробы».

Двадцать наркотических лет именно его укачивала Старуха с косой — она приходила сосать его кровь, нашептывая ласковые слова, с каждой дозой, с каждым уколом. А сегодня он обнулил счет

Сводник исчез в глотке станции метро «Альма-Марсо», как рыбья кость, проглоченная китом