Выполнять и лукавить. Политические кампании поздней сталинской эпохи

Политические пертурбации отражаются в словарях того времени. Отдельные слова во время кампаний меняют свое значение или вовсе исчезают.

Это, во-первых, даст возможность рассматривать различные кампании в более широком контексте, как набор дискурсов и практик, навязываемых сверху и формирующихся на местах, а во-вторых, позволит концептуализировать кампании, т. е. с помощью единого инструментария описать, сопоставить и проанализировать разные исторические события как проявление единого выработанного и несколько раз повторенного шаблона действий, имеющего единую структуру и последовательность (иными словами, придать изучению политических кампаний теоретическое измерение).

функции. Реальной властью он не обладал. В своей монографии «Холодный мир» О. Хлевнюк и Й. Горлицкий очень подробно рассматривают деятельность Сталина в

ли местные власти за несколько недель могли понять статус и назначение

е:

«28 октября 1949 г. на личный прием к Н. М. Швернику пришла супружеская пара. Он – на костылях, инвалид войны, совсем еще молодой человек, 25 лет. Жена – еще моложе. Пришли они в Приемную с просьбой, может быть, не совсем обычной. Молодая женщина была беременна

Весьма серьезным было отличие возможностей руководителей и работников в решении жилищного вопроса. Начальники имели право на получение жилья, но зачастую использовали служебное положение, чтобы это жилье было наилучшим. Например, секретарь Коспашского горкома ВКП(б), когда ему понравилась квартира, принадлежащая руководителю ОРСа треста «Коспашуголь», забрал ее и добился перевода последнего в Губаху. Он даже вызвал милицию, чтобы не пустить бывшего хозяина в квартиру[271].

Такое толкование повседневности действительно приводит к впечатляющим результатам, когда методы изучения повседневности были распространены на самые разные категории людей, доказательством чему служат книги Ш. Фицпатрик[79], «Советские люди» Н. Козловой[80], «В городе М» О. Лейбовича[81], «Советская повседневность» И. Орлова[82], «Очерки коммунального быта» И. Утехина[83], «Послевоенное советское общество» Е. Зубковой[84], «Лагерная культура в воспоминаниях бывших заключенных» А. Кимерлинг[85] и многие другие.

Образ врага, созданного во время политических кампаний поздней сталинской эпохи, по-прежнему позволял власти поддерживать миф о враждебном окружении, укреплять уверенность, что советский человек живет в прогрессивной и самой демократичной стране мира, которую надо защищать от проникших внутрь врагов – космополитов и при этом, живя в рамках ограниченного снабжения продуктами и промтоварами, в тяжелых жилищных условиях, с энтузиазмом строить коммунизм.

Еще одной важной функцией политических кампаний была выработка новой советской идентичности через сплочение общества либо в борьбе с общим врагом, либо в ходе выполнения очередной задачи позитивного толка

Граждане не слишком хорошо понимали, что такое демократия, но про это они не спрашивали. В демократичности СССР сомневаться было не принято и даже опасно. Но судя по тому, что слова «всеобщие, равные, прямые выборы» были для них непонятны, содержательная сторона термина «демократия» просто не продумывалась. И агитаторы не далеко ушли от избирателей, хотя им помогала в работе специально перечисленная литература и обучающие семинары для агитаторов.