Счастливая жизнь

Мне вспомнились слова из Нового Завета: «Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное».[312] Бог использовал мою собственную глупость, чтобы посрамить во мне мирскую мудрость.
Когда меня отправили в тюрьму, я больше всего боялся, что уже никогда не смогу совершить в жизни что-либо значимое. Теперь же я увидел, что никогда не совершил бы чего-либо действительно значимого без тюрьмы. Мое падение дало толчок для новой жизни и нового труда. Как сказал Господь апостолу Павлу: «Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи».

Существование зла могло бы разбить все наши аргументы вдребезги, если бы не Иисус Христос, распятый на кресте. Он раскрывает объятия Своих пригвожденных рук в ответ на наши возражения против Божьей любви. Сколь бы суровыми ни были те обвинения, которые мы носим в себе, Он предлагает бросить их в лицо Его небесному Отцу. Подобная ненависть к Богу и есть та самая сила, которая вбила гвозди в руки Христа. Он предал Себя нашей ненависти по отношению к Богу, чтобы продемонстрировать Божью невиновность. Глядя на распятого Христа, мы понимаем, кто на самом деле виновен в том зле, которое царит в этом мире. Виновны мы, а не Бог, Который согласен увидеть Своего единственного Сына казненным, словно преступник, чтобы показать нам сущность наших собственных сердец и Его любовь.

гордый человек, поглощенный самим собой и умеющий всему находить оправдание, никак не может увидеть что-то неизмеримо превосходящее его самого. Он неспособен увидеть Бога.

Гордому человеку непросто прийти к Богу. Мы хотим, чтобы Бог действовал на наших условиях, согласно нашему пониманию, но это просто невозможно. Он хочет, как говорит нам в Библии, чтобы мы приходили к нему на Его условиях.

Если бы, как некогда отмечал один известный теолог, Бог был для нас столь же понятен, как дерево под окном, то нам не требовалась бы вера. Если бы мы видели истинный характер Бога, Его славу и все остальное, что с Ним связано, точно так же, как мы видим окружающий мир, то наша свободная воля потеряла бы всякий смысл. Не верить в Бога было бы просто невозможно, как и отвергнуть Его. Это лишило бы нас возможности принять решение верить, а с верой – и возможности любить, потому что любить нельзя по принуждению. Мы не можем любить Бога, если лишены возможности отвергнуть Его. Напомню, что Бог дал нам достаточно света, чтобы видеть, но недостаточно, чтобы упразднить необходимость видеть глазами веры. Должна быть убрана с дороги наша гордость. Мы должны признать, что вера – это не вера, если ее не сопровождают сомнения – или, по крайней мере, затруднения, как сказал бы благочестивый католик. Сомнения – вот что придает смысл вере.

этой классической пьесе Фауст продает свою душу дьяволу, чтобы приобрести знания и власть. В ее финале, когда демоны собираются вокруг него, воля Фауста настолько растлена, что раскаяние для него совершенно невозможно. Он может лишь кричать в невообразимом ужасе, когда его тащат в ад.

«Ни одна страна не может быть свободной без религии, формирующей и укрепляющей понятие долга. Если людей не заставляет жить честно долг, то их должен заставить страх. Чем больше они связаны страхом, тем меньше они свободны. Чем выше чувство долга, тем больше свобода»

счастливая жизнь – это от начала и до конца любовь, и именно на любви должны быть сосредоточены наши жизни

Если зло действительно существует, то неужели вы думаете, что оно откроет свой настоящий, порочный и деструктивный характер? Нет. В большинстве случаев зло является нам в виде руки, дружелюбно похлопывающей нас по плечу, и доброго голоса, который говорит: «Позвольте вам помочь».

Запад настаивает на отсутствии абсолютов, и в этом состоит его великая ложь. Для него существуют лишь противоборствующие друг другу субъективные истины. Сколь безобидным ни кажется такой тезис на первый взгляд, эта великая ложь разрушает «истинные цели жизни», как назвал их Гавел, – и делает счастливую жизнь невозможной