Диктатор, который умер дважды: Невероятная история Антониу Салазара

1 августа 1961 года силы только что провозглашенной республики Дагомея захватили форт Сан-Жуан-Батишта-де-Ажуда — самое маленькое португальское колониальное образование, почти забытый порт на древней Дороге специй. Форт, построенный на земле, которую уступил Португалии король Дагомеи, оставался португальским с 1721 по 1961 год. В 1680 году губернатор Сан-Томе и Принсипи получил разрешение на строительство военного сооружения на этом участке побережья. Несколько лет форт простоял заброшенным, а в 1721 году он был перестроен и назван Сан-Жуан-Батишта-де-Ажуда. Форт играл важную роль в организованной португальцами работорговле. После отмены рабства в 1807 году крепость постепенно утратила свое значение. Она была вновь занята на постоянной основе Португалией в 1865 году в попытке (кратковременной, впрочем) установить протекторат над королевством Дагомея. После французского завоевания Дагомеи португальские владения ограничились территорией внутри стен форта. Согласно переписи населения 1921 года, в форте проживало пять человек, а на момент ультиматума правительства Дагомеи португальское государство представляли только два жителя. Эти двое попытались сжечь форт вместо того, чтобы сдать его нападавшим:

октябре прогремело дело Арлинду Висенти, который в 1958 году баллотировался на пост президента Республики и снял свою кандидатуру в пользу Делгаду. Арестованный в сентябре, он был отправлен в лиссабонскую тюрьму для политзаключенных под названием Алжубе и заперт в камере размером 2 метра на 70 сантиметров. Руководство тюрьмы делало вид, что забыло о Висенти, и медицинская помощь, о которой он просил, была ему оказана только 18 октября. Через пять дней ему сделали электрокардиограмму, и стало ясно, что он перенес сердечный приступ. Но Висенти отправили не в больницу, а в тюрьму Кашиаша.

Первым политическим актом ангольской борьбы за независимость стало восстание 3 января в Байша-де-Кассанже: рабочие бельгийско-португальской компании Cotonang, которая занималась выращиванием хлопка, потребовали улучшения условий труда. Они напали на португальских торговцев и на фабрики компании. Дело дошло до всеобщего протеста, на который армия ответила авиаударами по 20 деревням, находящимся в районе восстания. В результате погибли тысячи ангольцев: согласно данным Народного движения за освобождение Анголы, жертв оказалось 10 000, согласно другим источникам — 7000.

Галван, отставной военный, участвовал в революции 28 мая 1926 года, служил в Анголе, а затем, разочаровавшись в салазаризме, перешел на сторону оппозиции. Его нельзя было назвать простым воякой — он был образованным человеком, писателем и драматургом. В 1959 году, находясь под арестом, из-за серьезных проблем с сердцем попал в лиссабонскую больницу, из которой сбежал: в поисках спасения Галван обратился сначала в Аргентинское посольство, а затем попросил политического убежища в Венесуэле, где и основал DRIL.

1961 год стал поистине ужасным годом для диктатора, борющегося с международными кризисами, начавшимся вооруженным движением за независимость в Африке и внутренними мятежами.

Но Куньял никогда не терял ясности ума: он сохранял счет времени, контакт с внешним миром, желание начать все сначала, сильную тягу к культуре. Даже под пытками он ничего не рассказал об организационной системе ПКП, о ее мощной подпольной сети, о совершенном механизме, который десятилетиями функционировал внутри страны. Его тело и разум выдержали самое жестокое воздействие салазаровского полицейского режима. В ответ на давление Куньял начал рисовать и писать — эту привычку он сохранил даже в старости, публикуя романы, новеллы и стихи. Одна из самых известных его тюремных работ — перевод и иллюстрации к пьесе Уильяма Шекспира «Король Лир». Салазар, получая отчеты о прославленном «постояльце» его тюрем, постоянно удивлялся, как Куньялу удается совместить пытки и поэзию, ПИДЕ и Шекспира.

Со второй половины 1940-х и до 1960-х годов Португалия стала центром секс-туризма для мужчин и женщин, а также для гомосексуалов: в Алгарве, Фигейра-да-Фош, Синтре, Эшториле они ни в чем не нуждались. Зачастую это была молодежь, ехавшая на знаменитые прибрежные курорты в специальные туры — чтобы лишиться девственности. Британский певец Клифф Ричард превратил свой дом в Кинта-ду-Муинью (недалеко от города Албуфейра) в легендарное место для вечеринок, а британские деятели шоу-бизнеса проводили свои каникулы на Мадейре.

Вопреки расхожему мнению, Лиссабон времен Салазара был и столицей разврата: в конце 1940-х годов там насчитывалось до 10 000 зарегистрированных проституток. Это была такая же официальная профессия, как и любая другая: она требовала соблюдения налоговых правил и санитарных норм (например, проститутки должны были посещать «Дом здоровья» раз в месяц). Секретные новости просачивались в вестибюли из тайных комнат борделей.

История Аристидеша де Соуза Мендеша (1885–1954), генерального консула Португалии в Бордо, ставшая примером противоречивого поведения Лиссабона во Второй мировой войне, вышла на белый свет далеко не сразу. Соуза Мендеш был своего рода братом-близнецом итальянца Джорджо Перласки, который зимой 1944 года, выдавая себя за генерального консула Испании в Будапеште, спас более 5000 венгерских евреев.

Со второй половины 1940-х и до 1960-х годов Португалия стала центром секс-туризма для мужчин и женщин, а также для гомосексуалов: в Алгарве, Фигейра-да-Фош, Синтре, Эшториле они ни в чем не нуждались. Зачастую это была молодежь, ехавшая на знаменитые прибрежные курорты в специальные туры — чтобы лишиться девственности. Британский певец Клифф Ричард превратил свой дом в Кинта-ду-Муинью (недалеко от города Албуфейра) в легендарное место для вечеринок, а британские деятели шоу-бизнеса проводили свои каникулы на Мадейре.