Один интеллигент уселся на дороге

А потом старуха обмоталась полотенцем и стала, суча ногами, стаскивать с себя мокрые трусы, чтобы сменить их на сухие.

Теть Фира, теть Фир! – кричал он свое обычное, – Глубокое из МХАТа приезжал, нет? Таки взял?! А в синей папке вы показывали ему «Шизофрению»? Нет? У вас таки память, теть Фира, как – я знаю – что… Голова вам болит? А? Сердце вам болит?..

А у меня папа, знаете, по дяде – перс. Подозрительный, властный, деспотичный, и чтоб в девять вечера – дома была. А я же взрослая баба, психологическая усталость накапливается, то, се…

Но осанка – царственная женская осанка – остается…

Эта распашка пустых объятий пугала больше, чем мертвые улыбки манекенов.

В одной из витрин раскинули рукава распятые мужские рубашки, так, что хотелось вставить туда гармонь

звук этого низкого сильного голоса захлестнул арканом Косину шею и потянул к себе, как тянут на поводке упирающуюся собаку.

достоинством бедной швеи

Чахлые балтийские сумерки долго колеблются за окном, не в состоянии сгуститься в ночь,

А работает Татьяна Евсеевна диктором на радио и обладает глубоким голосом с богатейшими модуляциями