Аристотель и Данте открывают тайны Вселенной

Что ты любишь, Ари? Что ты на самом деле любишь?

— Я люблю пустыню. Просто обожаю.

— Звучит одиноко.

— Думаешь?

Сейчас бы дождь, — сказал Данте.

— Мне не нужен дождь, — сказал я. — Мне нужен ты.

Я любил ее за это молчание. А может, и за то, что понимал.

И отца любил тоже — за то, как осторожно он подбирал слова. Я понял, что папа — осторожный человек. А осторожное обращение со словами и людьми — прекрасное и редкое качество.

Трещины в его душе были куда глубже, чем на ребрах.

Правда не исчезает просто из-за того, что ты не хочешь о ней думать.

Иногда мы все живем на грани между болью и исцелением.

, мы не всегда поступаем правильно, понимаешь? И не всегда говорим то, что нужно. Иногда смотреть правде в глаза слишком больно, и мы не смотрим. Просто не смотрим. Но от этого проблема не исчезает.

Они подружились, знаешь? Папа и Сэм.

— Забавно, — сказал я. — Папа ведь старше.

Она улыбнулась.

— Какая разница?

— Ну да, какая разница.

не знал, что сделаю то, что сделал. Я ничего не планировал. И не обдумывал. Иногда мы делаем что-то не потому, что думаем, а потому, что чувствуем. Потому, что чувства нас переполняют. И в такие мгновения мы себя почти не контролируем. Возможно, разница между мальчишкой и мужчиной в том и состоит, что мальчишки не могут справиться с ужасающими чувствами, которые испытывают. А мужчины могут. В тот день я вел себя как мальчишка. Мужчиной я не был ни на йоту.

Рано или поздно все меняются и превращаются в кого­-то иного.

Иногда, старея, ты молодеешь внутри, а я, наоборот, чувствовал себя старым. Только как можно чувствовать себя старым, если тебе еще нет и семнадцати?