Как художники придумали поп-музыку, а поп-музыка стала искусством

Их имидж, который менеджер группы Брайан Эпстайн сумел продвинуть на массовый рынок, можно было описать как «богема-лайт». The Beatles были не устрашающими битниками или рокерами, но симпатичными, немного странными и забавными ребятами: в них чувствовался стиль, очарование, запретная сексуальность богемных аутсайдеров, но ни капли угрозы

Сати обучался в Парижской консерватории, однако заявлял, что художники «научили его гораздо большему, чем музыканты». Свою намеренно декоративную и ненавязчивую «меблировочную музыку» он описывал как «музыку, которую надо видеть ушами».

веря, что всех прав и возможностей добиваются дерзостью, я способен начать великое обновление музыки

Следующие синглы The KLF продолжали курс на невозможное: в «Justified and Ancient» (1991) звезда кантри Тэмми Уайнетт пела о фургонах с мороженым, а в «America: What Time is Love» (1992) бывший вокалист тяжелой группы семидесятых Deep Purple заводил «стадионный рейв».

Альбом «The Third Reich’n’Roll», выпущенный The Residents годом раньше, стал воплощением еще одного простого, но остроумного замысла. Его составили «каверы» поп-хитов 1960-х годов, выхолощенные следующим образом: собравшись в студии, музыканты просто играли в своем неподражаемом стиле под «аккомпанемент» исходного чужого трека.

Несмотря на то что Blondie выступали в CBGB, а сама Харри работала официанткой в клубе Max’s Kansas City (по ее уверениям, никто из тусовки «Фабрики» никогда не оставлял чаевых), их считали последышами устаревшего эстрадного глэм-рока, которые не успели сесть на панк-теплоход.

У меня была комната, полная разных пленок, где я сочинял и записывал странные петли и типа того для The Beatles. Так что всю ночь мы работали над пленкой. Она говорила смешными голосами, а я нажимал разные кнопки на магнитофоне и делал звуковые эффекты. А потом на восходе солнца мы занялись любовью.

Однако реальную задержку альбома вызвали сложности процесса производства: в частности, привычное изображение желтого банана нужно было нанести отдельным слоем, так, чтобы «шкурку» можно было отклеить, обнажив двусмысленное розовое содержимое фрукта. Этот рисунок, прекрасный своей простотой (с точки зрения графики), является образцом эстетики проносящегося мимо рекламного щита, которая изначально вдохновляла художника. Его не просто распознают при взгляде издалека — его немедленно распознают как произведение Уорхола.
Когда обложка превращается в фетиш, а продвижение альбома — в искусство, коллекционеры и ценители пластинок получают в качестве бонуса ощущение исключительности. Они покупают «лимитированный» арт-объект, значение которого могут оценить лишь избранные. Ведь с точки зрения содержания в поп-арте, как и в скиффле или панк-роке, потребителю особо нечего понимать и нечему учиться. Напротив, обладание само по себе становится ключом к высшему знанию и к членству в особом клубе. Кто угодно может приобщиться к этому «тайному» знанию и получить эстетическое превосходство, всего лишь купив продукт; это так же просто, как посмотреть телевизор или сходить в супермаркет.

Композитор Стив Райх считает, что развитие минимализма в академической музыке ХX века может быть сведено к следующему: «Ла Монте Янг повлиял на Терри Райли, Райли повлиял на меня, затем я оказал некоторое влияние на Филипа Гласса — и вот вам Минимализм 101».

В невиданном потоке абитуриентов, устремившихся в британские школы искусств (они же — арт-колледжи) в конце 1950-х — начале 1960-х, были и недоучки, которые, часто не имея особого (а то и вовсе никакого) призвания к искусству или дизайну, с радостью окунались в популярную музыку. В обычной жизни они, вероятно, стали бы простыми работягами, но благодаря учебе в арт-колледже получали доступ к романтическому миру буржуазной богемы, с его причудливыми идеями об эстетике, стиле и индивидуализме. Возможно, они занялись бы музыкой и без изучения искусства, а с визуальными практиками не имели бы ничего общего. Но основа их музыкальной идентичности была в значительной степени сформирована именно учебой в арт-колледжах. Всё следующее десятилетие и позднее особый интерес вызывали их представления о своей социальной роли и акцент на творческую независимость, что было прямым результатом воздействия, которое на них оказал этос изящных искусств. Раньше музыканты считали своей задачей развлекать публику — теперь они хотели творить. И как следствие, то, что они создавали (то есть популярная музыка), стало видом искусства — не в последнюю очередь потому, что они сами так решили