Психоаналитические заметки об автобиографическом описании случая паранойи

вновь встречаемся с ребёнком и с
особенностями, характерными для его способа мышления и его
эмоциональной жизни.”

“Во снах и в
неврозах”, так утверждал наш тезис, “мы

когда Шребер хвастается, что может смотреть на
солнце, так что оно его не ранит и не слепит, он переоткрывает
мифологический способ выражения своей родственной связи с солнцем и
вновь подтверждает нашу догадку, что солнце является символом отца.

к истолкованию солнца как сублимированного “символа отца”. Солнце имело
обыкновение беседовать с ним по-человечьи и так открыло ему, что оно –
живое существо. Шребер имел привычку оскорблять его и угрожать ему; более того, он заявляет, что когда он стоял лицом к нему и говорил вслух, лучи солнца бледнели перед ним. После своего “возврата” он хвастается тем, что может спокойно смотреть на него, так что оно лишь слегка его слепит, то
есть то, что прежде ему не удавалось.3
Именно с этой фантастической привилегией быть способным смотреть на
солнце и не слепнуть, и связан мифологический интерес.

Шреберовы “лучи Бога”, которые
сделаны из конденсации солнечных лучей, из нервных волокон и из спермиев, являются ничем иным, как конкретным представлением и проекцией вовне
либидных катексисов; и таким образом, они придают его бреду удивительную
согласованность с нашей теорией.

своей гомосексуальной фантазией, и таким образом дало его болезни
завершиться чем-то похожим на выздоровление, это тот факт, что его
комплекс отца был в основном позитивно окрашен и что в реальной жизни в
последние годы их отношения с идеальным отцом не были ни чем омрачены.

Тем не
менее, можно подозревать, что то, что позволило Шреберу примириться со

Юнг, с необычайной аналитической
проницательностью, заметил, что бред1 и моторные стереотипы, сопутствующие этому расстройству, являются остатками бывших объектных
катексисов, за которые пациент хватается с великим упорством. Эта попытка
возврата, которую наблюдатели ошибочно принимают за саму болезнь, не
использует, в отличие от паранойи, проекцию, а прибегает к
галлюцинаторному ( истерическому) механизму. Это один из двух крупных
аспектов, по которым раннее слабоумие отличается от паранойи; и это
отличие можно объяснить ге

подавление производится с помощью
устранения либидо

устранение либидо вместе с его регрессией к эго -- она всё равно
отличается от раннего безумия тем, что её dispositional фиксация имеет иное
расположение и тем, что её подавленное возвращается с помощью другого