bookmate game
Галина Врублевская

Как писать прозу

Сообщить о появлении
Загрузите файл EPUB или FB2 на Букмейт — и начинайте читать книгу бесплатно. Как загрузить книгу?
  • Ross1981цитирует3 года назад
    Часто встречающаяся ошибка при написании диалогов — их бесконфликтность.
  • Ross1981цитирует3 года назад
    Очевидная ссора в диалоге — это всегда хороший двигатель сюжета.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    Animedia Company
    animedia-company.cz

    instagram.com/animediaco

    Если вы остались довольны книгой, то, пожалуйста, оставьте на неё отзыв.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    Примечания
    [1] Ленинградский кораблестроительный институт, ныне — Морской технический университет.

    [2] Распределение — форма обязательного трудоустройства выпускников. Срок отработки составлял три года.

    [3] Борис Николаевич Машарский — кандидат технических, лауреат Сталинской премии в 1952 году и обладатель множества наград. В этих записках называю его так, как звали начальника за глаза.

    [4] Среди запретов, в частности, были:

    • запрещение увольнения рабочих и служащих по собственному желанию;

    • запрет на использование множительной техники, а также радио- и телепередающей аппаратуры, изъятие звукозаписывающих, усиливающих технических средств;

    • установление контроля за средствами массовой информации;

    • введение особых правил пользования связью.

    [5] Литагенты в России предпочитают снимать сливки. Даже теперь, когда у меня издано 7 романов и я искала возможности переводного издания, мне ответили в крупном питерском агентстве: «Мы работаем только с лауреатами конкурсов и с авторами бестселлеров».

    [6] Предельный возраст лауреатов первоначально составлял 25 лет; в 2011 году, однако, этот порог был изменен, и в настоящее время соискателями премии могут быть авторы, не достигшие 35-летнего возраста на момент награждения. (Примечание от 2018 года)

    [7] Тезисы основаны на аналитическом обзоре публикаций газеты «Книжное обозрение» и личном опыте автора.

    [8] У меня на один роман уходит времени около года.

    [9] Здесь и далее в тексте название издательства заменено на условное NNN из этических соображений.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    — Все чаще можно услышать, что слово как бы материализуется. Сказанное слово и особенно написанное. Имеются ли в ваших романах случаи, которые произошли уже после того, как книга была опубликована? Какие-нибудь невероятные совпадения, которых и быть не может, но в жизни случаются?

    — Ничего серьезного по следам моих романов не случалось. Лишь в одном произошло небольшое совпадение. Едва я написала, что героиню романа укусил лесной клещ, как в скором времени сама пошла в лес, и в меня тоже вцепился клещ. Притом никогда — ни до, ни после — у меня с клещами неприятностей не было. К счастью, более драматичные обстоятельства, случившиеся с этой героиней, обошли меня стороной. Так что, ничего пророческого в моих романах нет или …., я ничего про это не знаю.

    — С какими из своих героев вы отождествляете себя? Какой из своих романов считаете наиболее удачным и с какого советуете начать знакомство с вашим творчеством?

    — Каждой из главных героинь я дарю частицу себя, но ни с кем не отождествляю. Разделить свои романы на удачные и неудачные, сама не смогу. Потому что в одних книгах мне лучше удались образы героев, в других — более закрученная фабула, в третьих — интересный психологический подтекст. Кому-то я посоветую почитать про героиню-психолога (роман «Загадки любви»), кому-то про поиски семейных корней («Море. Корабли. Девушка»), кому-то роман-сагу «Половина любви» или зажигательный, ироничный водевиль «Жена, любовница, подруга».

    Однако всем без исключения я рекомендую прочесть «Королеву придурочную». Интрига этого романа завязана на истории несправедливо обиженной жизнью и мужчинами женщины-врача, на темных сделках с собственностью санатория, на теме зависти, и не только. Тут же даны картины проявления бытового суеверия, вера в сомнительные врачебные манипуляции. И надежда героев на чудо тоже вызывает улыбку.

    И все же чудеса случаются: я испытала это на себе. Издание и переиздание всех моих романов в персональной серии издательством «NNN» останется для меня настоящим чудом в моей литературной судьбе!

    Литературное сообщество Belletrist_ru. Livejournal.com/243460 (платформа «Живого Журнала» — жж). 2017 год.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    — Однажды мне пришлось дать развернутое интервью, что такое «женский роман» и чем он отличается от мужского. Здесь скажу кратко: женский роман — это роман, написанный женщиной и выражающий ее природный взгляд на мир. Попутно замечу и об «ушлых мужиках», которых вы здесь упомянули. Ни одна подделка не достойна называться литературой. Хотя, разумеется, написать талантливо о женщине может и мужчина-писатель.

    — Когда вы почувствовали в себе желание писать. Часто оно возникает ещё в школьные годы. И почему выбрали в юности технический вуз? Под давлением родителей, которые хотели, чтобы у дочери была надежная профессия? Или просто этот институт оказался ближе к дому?

    — Не могу сказать, что желание писать родилось во мне, как отдельно взятое движение. Теперь я понимаю, что писательский склад характера у меня проявился еще в детстве. Порой я молча наблюдала за какими-то явлениями и событиями, анализировала их, рефлексировала по поводу своих поступков, вела дневник, куда записывала какие-то мысли. И всегда, когда была возможность, на уроках литературы писала сочинения на свободную тему. И даже занималась в школьном кружке журналистики, поставляя свои заметки и короткие очерки в стенгазету. Но в школьные годы я посещала разные кружки и не связывала занятия в каждом из них с будущей профессией. Выбор мной технического вуза обусловлен временем. Это был период хрущевских реформ, и в год моего выпуска, учащиеся не могли со школьной скамьи поступать в университет на журналистику, историю или психологию — профессии, которые мне нравились — требовалось два года рабочего стажа. Откладывать поступление в институт я не хотела. Кроме того, все были воодушевлены первыми полетами советских космонавтов — тогда «физики» были в почете — особенно в школе с физико-математическим уклоном, где я училась.

    О родительском давлении и речи идти не могло: тогда школьники были намного самостоятельнее нынешних. Дети не только бегали по улицам, где хотели; сами выбирали кружки и занятия по интересам, а подрастая, и институты выбирали себе сами.

    — Кому из писателей вы подражали в первых своих работах? Кому теперь?

    — Подражать (если под этим иметь в виду стилизацию) я бы не смогла никому, ведь я — не филолог, и такого рода словесные игры мне недоступны. Я посещала различные ЛИТО, а в них, в основном, постигалась наука, как писать нельзя. Когда я или другие студийцы выносили свои рассказы на обсуждение, то критика всегда была жесткая, а хвалили очень редко. И оказалось, что от обратного тоже можно учиться мастерству.

    В какой-то момент, уже имея публикации в газетах и тонких журнальчиках, а также изданные книжки по психологии, я засела за роман. Он уже сам вырывался из души, только я не знала, как романы пишутся. Тогда я взяла книгу «Доктор Живаго» и вывела алгоритм построения сюжета из готового произведения, то есть, проследила по главам все перипетии: нарастание конфликта, кульминацию и развязку. Ведь у Пастернака только стихи непостижимы, а как написана его проза, можно понять.

    Так я написала свой первый роман «Половина любви». Такую «исследовательскую» работу проделала только один раз. Со временем пришел нужный навык, чтобы самой создавать разветвленные структуры, пропуская сквозь них гирлянды фантазий. Возможно, моя проза и может оказаться с чьей-то на параллельных курсах, но с чьей — не мне решать. Я могу только назвать писателей, чьи книги любила читать. Это и Вера Панова, и Галина Щербакова, и Людмила Улицкая (в рассказах). Это Джон Фаулз, Айрис Мэрдок, Владимир Набоков. Пожалуй, остановлюсь, потому что они неподражаемы все равно.

    — О том, что кто-то из бывших сотрудников-инженеров счел «неправильными» некоторые эпизоды из романа «Прощай, “Почтовый ящик”», мы уже читали в вашем блоге. А не узнавали ли они себя в героях других ваших романов и повестей, не обижались ли?

    — К сожалению, так бывает, когда знакомые, в каких-то деталях узнавая свою жизнь и черты своего -характера, порой обижаются. Иногда же я оказываюсь в полной растерянности, когда почти посторонний человек вдруг выговаривает мне, зачем вывела его в романе — притом, что я ни сном, ни духом, то есть, не имела в виду конкретно его.

    Запомнился случай, когда на одной встрече с читателями, подошла совсем незнакомая женщина и спросила, откуда я знаю ее имя-фамилию. Она оказалась полной тезкой моей главной героини в романе. И эта читательница не поверила моим заверениям, что я ни от кого про нее не слышала. Тоже отошла обиженная. Но тогда я порадовалась, что смогла создать столь характерный образ, в который добровольно воплотился реальный человек, отождествил себя с художественным персонажем.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    дилогии «Поцелуев мост».) Я прожила в романе еще одну полноценную жизнь. Местами я пробежалась по знакомым тропинкам, повторила кусочки своей биографии (вот они, сюжеты из жизни), частью изведала новые пути (те самые пресловутые выдумки). А небесные искусители нашептывали мне новые сюжеты. Я безнадежно влюблялась в морского капитана, плакала по ночам от безудержных чувств к пылкому юноше, падала в объятия неотразимого мачо — в своих романах, вместе со своими героинями. Вместе с ними я радовалась удачам, осмысливала ошибки, наслаждалась счастьем. Для меня написанные мною книги — это мои параллельные жизни, а не просто занятные истории, придуманные для развлечения читателя.

    В конечном счете вымысел, напоминающий реальность, и реальность, похожая на вымысел, причудливо переплетаясь, порождают мир, в котором читателю интересно жить. Я надеюсь на это.

    Галина Врублевская. Статья с авторского сайта

    Интервью Натальи Нутрихиной:
    «Чудо Галины Врублевской»
    — Поводом для нашего интервью стало приятное для поклонников творчества Галины Врублевской событие: издательство «NNN»[9] начало в минувшем году персональную серию ваших книг. Уже вышло семь романов, и в первой половине 2017 года в этой серии планируется выпуск еще нескольких книг.

    Многие вам завидуют и думают: чем ваши произведения лучше других? Ведь многие, на мой взгляд, интересные рукописи иных авторов отклоняются (или даже не рассматриваются) издательствами. Люди тратят собственные деньги, чтобы издать книгу тиражом сто–двести экземпляров и раздарить знакомым. Ваши же книги печатают приличным для нынешних времен тиражом, да ещё за них платят (или хотя бы обещают заплатить). Как это объяснить?

    — Для начала я не стала бы исключать вариант, что мои книги, действительно, очень хороши (здесь я поставила бы смайлик, если бы писала в соцсети), или, по крайней мере, имеют свои достоинства и преимущества, потому их издали в таком количестве. Однако интересно разобрать и другие версии возможных причин события.

    Как оно все начиналось. Толчком к открытию моей серии стал предложенный мною «NNN» новый, весьма необычный по сюжету, роман — «Женщина с чужим паспортом». В нем героиня средних лет повторно проживает молодость, ибо волею случая «стрелки часов» ее жизни переведены почти на пятнадцать лет назад. Все происходит в обстоятельствах житейских и без всякой фантастики.

    Роман одобрили редакторы, и со мной начались переговоры о его издании. Но в наше время книги массово почти не издаются поодиночке, без привязки к каким-нибудь сериям: тематическим или авторским. И поскольку за предыдущие двенадцать лет у меня уже вышли десять романов в подобной женской серии другого издательства, то для маркетологов «NNN», вероятно, не составило труда проанализировать степень читательского интереса к моим книгам, а также определить их вероятную востребованность в перспективе. Я и сама замечала по предложениям в интернет-магазинах, что многие романы в бумаге исчезли из продажи, тогда как электронные версии на Литресе скачивались с удивительным постоянством.

    Плюсом в пользу решения об издании и переиздании моих романов могла стать и определенная известность имени среди читателей, увлекающихся психологией — ведь мои первые книги имели прикладной характер и адресовались, прежде всего, им. А впоследствии психологизм неизменно пронизывал и мои художественные произведения.

    Но все, что я сейчас сказала — это лишь мои предположения. Издательство, как правило, не делится с авторами своими бизнес-идеями. Ведь выпуск книг (в отличие от их сочинения) — именно бизнес, а главное в нем — успешные продажи. Этим можно объяснить, почему издательство порой отклоняет чей-то «черный квадрат», но выбирает «девочку с персиками».

    У меня с годами сложилась проверенная и достойная аудитория: в моих книгах читатели находят отзвуки собственных мыслей и чувств. Многие любят женскую прозу вообще, и женские романы в частности (по некоторым данным, это 75% женщин и 25% мужчин).

    — Что такое «женский роман»? Есть какое-нибудь определение? Вроде бы даже какие-то ушлые мужики пишут от женского имени.
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    Что делать, или Одиночество в пути
    Казалось бы, что каток книжного бизнеса стопроцентно расплющит припозднившегося писателя, отбросит его на обочину литературного процесса. И в столичных городах это уже произошло: на видных местах в книжных магазинах их книг не встретишь. Однако и романы нераскручиваемого автора в издательстве окупаются, иначе бы их не издавали. Эти книги текут тоненькими, но многочисленными ручейками через интернет-магазины, книжные клубы, почтовую подписку. Один поток изданных на русском языке книг направлен за Урал, в Сибирь и на Дальний Восток, другой — в противоположную сторону. Через моря и океаны эти книги (без перевода) приходят к нашим бывшим соотечественникам в США, Израиль, Германию, Эстонию и во многие другие страны.

    Этот процесс приобрел необыкновенный размах с развитием Интернета. Теперь почти любая книга с легкостью перешагивает границы и приходит в одночасье к тем, кто готов ее читать в электронном формате. Другое дело, что при этом страдают материальные интересы автора. Зато и для него имеются плюсы пребывания во Всемирной сети.

    Интернет-блоги и форумы могут сравниться по эффективности «раскрутки» с литературным фестивалем. Читатели узнают новые имена, знакомятся с произведением, пишут отзывы и критические замечания. Если автор представлен в Сети — это придаст ему определенный вес!

    Так что, дорогие коллеги, будущие и недавние дебютанты, вперед. И все у вас получится! Конечно, понадобятся адское терпение и труд, и немножко везения, но главное — писать и не сдаваться!

    Приглашаю высказаться по затронутой проблеме на моем авторском сайте — сайте писательницы Галины Врублевской — www.galivr.ivlim.ru или в блоге.

    Журнал «Рог Борея», № 36, 2008 год

    «Беру ли я сюжеты из жизни
    или выдумываю их»
    Читатели и журналисты порой спрашивают меня, как я пишу романы. Всех интересует, беру ли я сюжеты из жизни или выдумываю их. У меня есть краткий ответ на этот вопрос: «Я выдумываю (предполагается, что из головы?) сюжет в целом, но использую конкретные сцены, события, детали, взятые из жизни. На самом деле это очень приблизительный ответ. А мне и самой хотелось бы лучше понять, из чего, почему и как получаются мои книги.

    Первые литературные опыты складывались в короткие рассказы. В них находили отражение конкретные факты из жизни, а также сопутствующие им переживания. Опадали на бумагу осколки моих чувств, фотографировались счастливые моменты, сгорали сиюминутные страсти — «когда б вы знали, из какого сора...». О романах я в то время не помышляла, лишь догадывалась, что они создаются как-то иначе.

    А дни бежали, закручиваясь в недели, месяцы и годы. И становилось все очевиднее, что многие двери закрылись передо мной навсегда, возможности уплыли, разноцветица вариантов потускнела. А заоблачная, возвышенная любовь, взмахнув журавлиным крылом в небе, обратилась в ускользающую вдали точку.

    Понимание быстротечности времени рано или поздно приходит ко всем, и каждый встречает его по-разному. Однажды твоему взору открываются невидимые прежде просторы, когда слышишь звуки непонятно где спрятанной арфы, когда чувствуешь запахи травы над серым асфальтом. Это уже нечто большее, чем «сор». И если уж цитировать Анну Ахматову, то совсем иные ее строки:

    Бывает так: какая-то истома;

    В ушах не умолкает бой часов;

    Вдали раскат стихающего грома.

    Неузнанных и пленных голосов

    Мне чудятся и жалобы, и стоны,

    Сужается какой-то тайный круг,

    Но в этой бездне шепотов и звонов

    Встает один, все победивший звук.

    Невнятные голоса героев романа начинают звучать в душе (не в голове). Но голова помогает распознать их, удержать в памяти, выстроить нужным образом. В этом полубреду я написала мой первый роман «Половина любви». (Впоследствии он стал составной частью
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    мужчин. Мне казалось, читатели со временем разберутся. Главное, я такой же писатель, как и все. Ан нет...

    Одновременно с изданием романа возникли рабочие проблемы: нюансы авторских договоров, низкие гонорары, необязательность издательств, вопросы продвижения книги. Я искала новую среду профессионального общения. Где, как не в писательских союзах можно обсудить эти и другие вопросы? Ведь не я первая столкнулась с диктатом издательств — маститым авторам тоже приходится нелегко в нашей рыночной экономике. Увы, лишь несколько непредубежденных к женской прозе писателей проявили внимание и к моим первым романам, и ко мне как автору. И для меня, поздней дебютантки, было не суть важно, к какому крылу писательского сообщества (правому или левому) примыкают талантливые люди. Ведь я — новый человек в их среде, и груз их прошлых раздоров мне просто неведом. Однако всюду я оказалась чужой — встретили меня в писательских союзах холодно.

    Вдохновляющие примеры
    Соглашусь, что 35 лет можно считать условной границей окончания молодости, точкой зрелости и началом физического увядания. Однако багаж знаний, помноженный на жизненный опыт, способствует росту творческого ресурса еще многие годы. В нашей стране президентом может стать человек, лишь перешагнувший порог 35. Можно стать президентом-дебютантом и в 50 лет, и в 60, и даже в 70! Почему же писателю, позднему дебютанту, так трудно заявить о себе? Что является преградой — физиологическое состояние или предрассудки, что творчество — это удел молодых?

    О классиках мы не спорим. Лев Толстой написал роман «Воскресение» в 71 год, а Гете и вовсе закончил вторую часть «Фауста» в 82 года.

    Но что вы скажете об обладателе «Русской премии — 2007» (для писателей, живущих в странах СНГ), 67-летнем дебютанте Талике Ибрагимове? Или о том, что первый азиатский «Букер» (англоязычный) завоевал 61-летний дебютант из Китая Цзян Рангу? История обычная: заграничным гостям почет и уважение. Для них нет в правилах конкурса возрастного ограничения, тогда как внутренняя российская премия «Дебют» отсеивает авторов старше 25 лет.[6]

    Гримасы современного книгоиздания
    После выхода книги встает вопрос о ее продвижении. И здесь все решают не литературные генералы, а их величество книжный рынок. Однако механизмы этого рынка настроены отнюдь не на позднего дебютанта, даже если его книга случайным образом оказалась издана.

    Как же работает этот рынок?[7]

    Почти непременным условием для продвижения книги являются устные выступления автора. Если раньше на публику выходили только поэты, то ныне и прозаики должны общаться с читателем. Оптимальный вариант — выступить в ток-шоу на TV или на авансцене международного книжного форума. Однако эти выступления, как и прочая рекламная поддержка, планируются издательствами. И остается тайной за семью печатями, как выбирается писатель для коронации.

    В издательстве мне, позднему дебютанту, сразу дали понять, что авторов в отведенном мне ряду они не рекламируют. Добиться даже разового выступления на хорошей площадке, если вы не лауреат конкурсов и не автор бестселлеров, — всегда проблема. А кто же чаще всего мельтешит на виду публики из числа начинающих? Это или модно упакованные юные красотки, или маргиналы современной волны, изображающие усталость от жизни. Популярность они приобретают не качеством книг, а с помощью массированной рекламы в СМИ. Среди тех, на кого ломится публика, можно увидеть маски-бренды, за которыми стоят бригады «литературных негров». И эти бренды являются головной болью всех писателей, независимо от возраста. Ведь по скорости «выпечки» романов за брендами не угонится не только обстоятельный автор зрелого возраста, но и юное дарование.[8]

    Незаметно поздние дебютанты переходят в «писателей, не имеющих прессы». Они организуют сами (или с помощью друзей) выступления в библиотеках, школах или санаториях. И бывают рады, насчитав в зале полтора десятка читателей.

    Таким образом, успех книги определяется не ее литературными достоинствами, а механизмами книжного рынка. И автор без рекламы, напиши он хоть шедевр, никогда не увидит своих книг, лежащих на прилавке отдельной стопочкой или обращенных к покупателю «фейсом».
  • Оксана Старковацитирует3 года назад
    Приложение 3
    Интервью и статьи автора
    Тяготы позднего дебюта
    (Заметки о личном опыте и не только)
    Войти в писательский мир трудно автору любого возраста, но позднему дебютанту труднее вдвойне. Его, уже далеко не юного, не берутся опекать мэтры. И для издательства он не слишком перспективен. И нет дружеского плеча начинающих ровесников, что характерно для молодежной тусовки. Поздний дебютант — это почти всегда одиночка, которому неоткуда ждать помощи. Перед ним закрываются двери еще до того, как он постучит в них.

    В Советском Союзе, да и сейчас, молодыми авторами считались литераторы до 35 лет. С ними работали маститые писатели, их посылали на конференции, публиковали в сборниках.

    В свое время автор этой статьи — прозаик Галина Врублевская — чуть-чуть опоздала. Когда у нее накопилась первая подборка рассказов и было с чем двигать на конференцию, ей исполнился 41 год. Дебют прозаика отодвинулся на несколько лет.

    Я смогла увидеть свои книги напечатанными только благодаря смене общественного климата в стране.

    Барьеры начинающего писателя
    Однако тяготы поздних дебютантов (скажем, тех, кому за тридцать) схожи при любых политических формациях. Как правило, десять часов (вместе с дорогой) ты отдаешь работе. Муж (жена) и дети требуют внимания. Для творчества остаются считаные ночные часы и обрывки выходных дней. Хорошо, если домочадцы с пониманием отнесутся к твоим творческим усилиям. Увы, нередко на тебя, незадачливого «графомана», обрушивается град насмешек и язвительных замечаний. Ты постоянно виноват: не сделал это, забыл купить то. Автор-женщина виновата вдвойне. Оправдываться бесполезно — не поймут.

    Однако ты упорно пишешь: один рассказ, другой, третий... Появляется желание показать свои творения знающим людям, услышать профессиональные отзывы. Ты приходишь в ЛИТО или иное сообщество пишущих людей. Ныне можно выложить рассказ в Интернет, но на каком-то этапе все равно начинаешь искать общения в реале. Если в ЛИТО есть руководитель, он скептически качнет головой, узнав, сколько тебе лет. Хорошо, если не выставит за дверь, но и времени на тебя много тратить не будет.

    Год-другой ты варишься в первичном литературном бульоне. У тебя появляются не только электронные, но и бумажные публикации. А у молодых уже вышли книжки, пусть в самиздате! Надо догонять! Укоротив семейный бюджет, издал рассказы за свой счет, а дальше что? Понимаешь: надо писать Большую книгу. Ведь и сказать есть что — полжизни прожито, и в своей профессии ты кое-чего добился. Однако, взглянув в зеркало, вдруг замечаешь, что волосы поредели, или серебристые нити в них промелькнут невзначай. Думаешь: а стоит ли браться за роман? Дело трудоемкое, и никаких гарантий на успех. И, хотя ты еще сомневаешься, решение уже принято! К этому времени обычно и дети уже подросли, и супруг(а) смирился(лась) с твоим чудачеством (если не отчалили в другую гавань), а теща или свекровь — царство им небесное! Ты делаешь последний рывок, отгораживаешься от внешнего мира (уходишь из ЛИТО и тусовок) и пишешь, пишешь... Просто потому, что ты не можешь не писать.

    Проходит еще пара-тройка лет. И вот ты стучишься с готовым детищем в издательство. А там даже отказываются прочитать твой роман, заявляя, что ты никто и звать тебя никак.

    В издательстве «Вагриус» меня спросили: «А у вас есть публикации в толстых журналах? Вы член Союза?» В прочих издательствах мне чаще всего говорили, что мой роман — неформат: социально-психологическая проза ныне не в моде. И литагенты вешали трубку — их тоже интересовал мой статус.[5]

    Моя тридцатая попытка (а может, 29-я или 32-я) увенчалась успехом. Мой роман издали, предварительно упаковав в глянцевую обложку сентиментального романа. Я была счастлива, хотя приклеенный к роману ярлык отсекал половину читателей, прежде всего —
fb2epub
Перетащите файлы сюда, не более 5 за один раз