Уничтожьте всех дикарей

Нам не хватает не знаний. Нам не хватает смелости понять то, что мы знаем, и сделать выводы.

Считается, что в помещении не тесно до тех пор, пока ты еще можешь облизнуть губы.

Каждый, кто пользуется колодцем, имеет свою звезду: когда эта звезда восходит, это служит ему знаком, что настал его черед пользоваться водой. Ожидающие своей звезды проводят ночи у колодца. Их зовут «детьми звезд».

Однако в этих дебатах никто почему-то не упоминает об уничтожении народа хереро на юго-западе Африки, совершённом немцами в то время, когда Гитлер был ещё ребёнком. Никто не указывает на такие же случаи геноцида, совершённые французами, британцами или американцами. Никто не обращает внимания на то, что в то время, когда Гитлер был ребёнком, основной составляющей европейского взгляда на человечество было убеждение в том, что «низшие расы» самой природой обречены на вымирание, так что истинное сострадание со стороны высших рас по отношению к ним должно было бы состоять в ускорении этого конца.

Настоящий гуманист не может не желать ускорить вымирание диких народов и не содействовать этой цели»

своей «Социальной статистике» (1850) он пишет, что заслугой империализма перед цивилизацией является то, что тот стёр низшие расы с лица земли. «Силы, трудящиеся над осуществлением великой схемы совершенного счастья, не принимают во внимание отдельные случаи страдания и уничтожают ту часть человечества, которая стоит на их пути… Будь оно человеком или зверем-дикарём — препятствие должно быть устранено[8]».

более звероподобных, чем те звери, на которых они охотятся».

Слово «Европа» происходит от семитского слова и означает оно просто «тьму».[6] Та фраза, что сияет на экране — воистину европейская. Эта мысль прошла длинный путь, прежде чем на рубеже веков (1898–1899) её наконец сформулировал польский писатель, который часто думал по-французски, но писал по-английски: Джозеф Конрад.

Некоторые люди столь жестоки по природе, — сказал он свому другу Обри, — что находят такое наслаждение в убийстве человека, какое непозволительно даже при убийстве птицы».[3]

Тебе известно уже достаточно. И мне тоже. Нам не хватает не знаний. Нам не хватает смелости понять то, что мы знаем, и сделать выводы.