Отец Александр Мень

За столом одна женщина спросила его: “Я вас просила причастить мою маму перед смертью, вы сказали, что придете, и не пришли. Почему?” Отец Александр ответил: “Но она же не умерла”. Тогда другая женщина сказала, что и с ее мамой была такая же история. Я сидел рядом с отцом Александром и тоже был удивлен. “Как же так: вас приглашают причастить перед смертью, а вы не приходите?” Был ответ: “У нас, священников, есть особое чувство, и если мы чувствуем, что последний час человека еще не пришел, то зачем его причащать перед смертью? Он не умрет, несмотря ни на какие заключения врачей. Вот и эти женщины — они ведь живы”».

«Не будь побежден злом, но побеждай зло добром»

Однажды он прямо поставил вопрос, почему я не хочу выходить за него замуж. Я не сразу ответила, но поняла, что дальше молчать нельзя. И сказала ему: „Потому что я исповедую христианскую веру“. Меньше всего он ожидал такого ответа. Долго мы шли молча. Наконец он сказал: „Ты теперь стала еще выше в моих глазах. А я-то думал, что ты любишь кого-нибудь другого“. На этом наше свидание закончилось. В следующий раз он сказал мне: „Но ведь то, что ты верующая, не помешает нам в нашей семейной жизни. Ты можешь ходить в церковь послушать какого-нибудь архиерея, а я буду ходить на лекции, а потом мы будем делиться тем, что нам было интересно“.

„Ты всё смотришь на Веру[3], хочешь, как и она, дослужить до николаевского солдата“, — говорила бабушка.

Можно, пожалуй, сказать, что история, изложенная в предлагаемой книге, началась с того, что одна девочка из еврейской семьи с первых лет обучения в гимназии в Харькове, едва узнав о Христе, всем сердцем потянулась к Нему и к Его Евангелию. Это влечение сохранялось и росло, и когда Елена Семеновна Мень, уже в Москве, стала женой и матерью, она приняла Крещение вместе со своим первенцем, Аликом Менем, в сентябре 1935 года. Крестил их в одном из домиков Сергиева Посада (в советское время Загорска) архимандрит Серафим (Битюков), до 1929 года настоятель храма Святых бессребреников Кира и Иоанна на Солянке в Москве. В этом доме была одна из таких «катакомбных» общин того времени. Подпольно совершались богослужения, крещения и духовное окормление членов этой общины.

Дед обожал ее до конца дней. Умерли они почти одновременно. Его отец (мой прадед) был одесским контрабандистом бабелевского типа: был отчаянным, страшно пил, имел 22 ребенка, погиб по глупости, когда на спор полез в какой-то котел».

Алик очень рано стал читать и писать. Удивительно, что первые слова, написанные им в четыре года печатными буквами, стали заглавием всей его последующей жизни: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим.12: 21)

В тот же день отец Александр дал интервью корреспонденту испанской газеты «Эль Паис» Пилар Бонет, в котором сказал о соединении русского фашизма с русским клерикализмом и расцвете антисемитизма в современном российском обществе и, в частности, в Церкви.

«Школьная структура патологически уродлива, — говорил отец Александр в передаче, посвященной его размышлениям о педагогике. — Паллиативными мерами здесь нельзя ограничиться. Надо глобально менять структуру на основании плюрализма школы, как во всем мире. Во всем мире тоже есть трудности, есть слабые преподаватели. Но человек, который хочет дать нормальное воспитание детям, имеет выбор. Он может определить его в такую школу, которая соответствовала бы данному ребенку, его кругу интересов».

Он говорил, что стоит потерять даже полчаса, как все пропало… Там, где упускаешь небольшой отрезок времени, за ним проваливаются целые куски. В своем еженедельнике он планировал работу и встречи на полгода вперед, никогда не отвлекался на суетные мероприятия и потому успевал делать очень много.