Адриан Моул: Годы прострации

мать выглядела как обычно: все та же непроницаемая маска — тон-крем «Макс Фактор», наложенный на общую разочарованность в жизни.

Я иногда перебрасываюсь парой слов с этим бедолагой Иисусом, что висит там на богомерзком кресте.
— И что ты ему говоришь?
— Обычно: «Держись, кореш».

к моему стыду, сознаюсь, я влюбился с первого взгляда. В этой свинке мне нравится все: веселое выражение морды, поросячьи глазки, розовая кожа и хвостик штопором

Проснулся с предчувствием чего-то очень хорошего

черная лошадь начала трясти головой и перебирать подошвами — или как там называются лошадиные ступни

Помнится, подался я как-то в гомосексуалисты, но не срослось».
«Джордж Моул не глухой, Венди. Он просто предпочитает тебя не слышать»

Вопрос прозвучал так, будто моя простата живет своей собственной жизнью, ходит по магазинам, общается и, возможно, даже выпивает

Он восхищается моим умом.
— Ну, своего-то у него кот наплакал

Ади, судя по твоему голосу, ты исходишь жалостью к себе. Вылезай из постели, прими душ и возьми себя в руки

Он так лихо отплясывал под «Коричневый сахар», что у него случилось смещение позвонков и пришлось везти его домой привязанным к двери