И финн

В прозе Александра Ильянена есть и рафинированность, и элитарность, и даже эпатаж. Весьма рафинированной является уже сама ее конструкция: дневниковая фрагментарность зачастую переходит у Ильянена в почти стиховую строфичность… Ильянен отказывается и от традиционного стереотипа мужественности. Ею герой – сибарит и созерцатель, им движет не жажда победы и успеха, а `природное любопытство к разнообразным феноменам, в том числе и к людям`. Такой поворот достаточно неожидан для русской культуры: до сих пор отказ мужчины от активности и победительности так или иначе воспринимался в ней как признание жизненного поражения, особенно когда речь идет о личной, любовной сфере. И многое из того, что может показаться в произведениях Ильянена эпатажем или своего рода кокетством, – от перманентного любования героя своими голубыми кальсонами до трогательного описания тусовки завсегдатаев общественного сортира (в ранней повести `Абориген и Прекрасная туалетчица`) – в действительности вытекает из полной гендерной раскрепощенности: в чем-то другом герой Ильянена, конечно, работает на публику, но традиционный (пора уже называть его фундаменталистским) концепт мужественности чужд ему органически…