Здравствуй, грусть

к чужим недостаткам легко привыкаешь, если не считаешь своим долгом их исправлять

Мой любовный опыт был весьма скуден — свидания, поцелуи и быстрое охлаждение.

Ох, как усложняло нам жизнь ее чувство собственного достоинства, самоуважения!…

— я молодое, здоровое и безмозглое существо, веселое и глупое.

И я поняла, что куда больше подхожу для того, чтобы целоваться на солнце с юношей, чем для того, чтобы защищать диссертацию…

— Я себе не нравлюсь. Я себя не люблю и не стремлюсь любить.

Холодность — это ее манера держаться, здесь нет никакой задней мысли; равнодушие служит ей защитой от тысячи житейских гнусностей, это залог благородства».

Она не улыбнулась; она улыбалась, только если ей хотелось, а из вежливости, как все люди — никогда.

Одна беда — я на некоторое время усвоила трезвый цинизм во взглядах на любовь, что, принимая во внимание мой возраст и жизненный опыт, выглядело скорее смешным, чем страшным.

Ведь все мы добиваемся только одного — нравиться. Я по сей день не знаю, что кроется за этой жаждой побед — избыток жизненных сил или смутная, неосознанная потребность преодолеть неуверенность в себе и самоутвердиться.