Мы живем на Сатурне: Как помочь человеку с пограничным расстройством личности

Когда нам активно навязывают помощь, мы чувствуем, как становимся заложниками чьей-то доброй воли. И здесь разворачивается целый букет негативных чувств и мыслей:
— Я должен взамен что-то дать, лишь бы не оставаться в долгу. Как я могу это сделать, если у меня самого нет ресурсов? Как мне вообще реагировать?
— Я не контролирую ситуацию, и это меня тревожит.
— Я выгляжу жалко. Но как же так: ведь я всегда считал, что я очень сильный?

Кстати, если кто-то «здоровый» поймает себя на спасательстве, ему тоже стоит обратиться за помощью. Желание позаботиться — нормально, а вот желание непременно кого-то спасать против его воли говорит о проблемах

В результате у большинства сформировалось очень интересное представление о «больных» и «здоровых»: или человек бегает с топором, или он в полном порядке — третьего не дано. Если топора в руке нет, но есть жалобы на психическое состояние, то это просто лень, фантазии и желание привлечь внимание.

Диагноз ставится для лечения, а не для самоидентификации.
Дэниел Дж. Фокс. Пограничное расстройство личности: Комплексная программа, позволяющая понять и контролировать свое ПРЛ

Я засмеялась:
— Слушайте, я ведь сумасшедшая, а не дурочка!
И эта фраза, которая у меня вырвалась, стала еще одной моей опорой, как и утверждение, что я могу «держать в руках себя и других». То, что у меня повреждена эмоциональная сфера, а интеллектуальная в порядке, я чувствовала всегда, несмотря на все неверные диагнозы; и это тоже помогало мне держаться

Страдание — это огонь, пожирающий в человеке все, что может гореть, а природа огня всегда одинакова, какая бы искра его ни зажгла. Поэтому и выстраивать иерархию страдания — бессмысленно, жестоко, даже садистски.

Марша Линехан, которую я упоминаю почти в каждой главе, определяет нас как «людей без эмоциональной кожи»27, клубок оголенных проводов. За счет этого человек с пограничным расстройством может не только ранить, но и чувствовать глубокое сострадание, понимать, помогать и стремиться облегчить жизнь других.

Не придумывай», «Это не проблема», «Другим хуже»? Что отвечать на то, что в условной Африке голодают условные дети?
Людям, которые приводят такие аргументы, бесполезно объяснять, что я, черт побери, существую, я здесь, мне плохо; что не нужно страдать сильнее всех в мире, чтобы быть достойным помощи.

Ни одному манипулятору я не желаю встретить пограничную личность: если мы захотим, то будем прикидываться жертвами — а потом отомстим за всех предыдущих. Манипуляторы и без того несчастные (в прошлом и настоящем) люди, но мы одним моментом возвращаем им все зло, которое они сотворили, — и это убивает их

Желание умереть, характерное для пациентов с ПРЛ, вполне поддается рациональному объяснению, поскольку та жизнь, которой они живут, зачастую невыносима.
Марша Линехан. Когнитивно-поведенческая терапия пограничного расстройства