Мартин не плачет

Недетская мудрость под коркой младенческого диатеза, — сказал Мартин, — я сражен окончательно. Дина, Вы мой идол.

Дина! Вы умнее всего живого. Просто признаки деления на три не предназначены для таких красивых девушек, как Вы!

Мартин, прекрати, – строго сказал Джереми. – Просто нам всем кажется, что ты несколько… ээээ… скучаешь. И не знаешь, чем себя занять. И киснешь.
– Киснет молоко, – гордо сказал Мартин, – Я впадаю в красивую меланхолию.

Это был взгляд исполнителя русских романсов после третьей рюмки. Очень, очень тяжелый взгляд,

А уж тогда я буду лежать смирно, как хороший зайчик, и все желающие смогут терзать меня и мучить, сколько угодно

Страшно стесняющийся, чувствующий себя очень виноватым, смертельно уставший Мартин изо всех сил старался не волноваться и даже предложил нагудеть всем присутствующим какую-нибудь бодрую песенку

Вернусь, – сказала Дина, – если не проснусь от этого страшного сна. С ума сойти. В меня влюблен слон.

Чтобы робеть меньше, Мартин даже начал напевать про себя известный русский романс «Владимирский централ», но пение про себя, если честно, никогда его не утешало.

Слоны, как уже было сказано раньше, умеют влюбляться. У них это видовое, генетическое. Они влюбляются раз и навсегда. А «всегда» у словом длится лет триста. И лет триста слон, полюбивший кого-нибудь, никого другого в целом мире не замечает.

Например, Мартин был говорящий и даже читающий слон; он умел пользоваться ножом и вилкой, а также был вежлив, внимателен к собеседнику и никогда не сморкался в ковер, хотя соблазн бывал страшный.