Серая ветка

Мите это понравилось. Если уж я чего-то не знаю, ему тем более можно чего-то не знать.

Наверно, когда проектировали и строили здесь типовые дома, какому-нибудь молодому архитектору надоело штамповать чертежи, и он предложил: а что, если так? А его начальник, который тоже ведь человек и тоже устал от однотипности, почесал в затылке и сказал: «Вряд ли пройдет, но попробуем. Мало ли». И показал руководству. А у руководства тоже был момент кризиса ценностей. Так и дошло до самого верха, где, возможно, как раз состоялось совещание, на котором некто самый главный призывал к свежему взгляду на архитектуру, сам не веря в то, что говорит

В армии хорошо учат видеть, кто гнется, кто нет. И кто гнется, тех и гнут. Я вот гнул, как дурак, хотя видел, что не гнешься. Это меня злило, но радовало.

Я теперь понимаю – страшно тяжело жить с человеком, который тебя любит, а ты его нет.

Мы пробыли там еще пару часов, отец, Яна и Анатолий подробно обсудили, как и что можно сделать в доме Яны, а потом так же подробно разбирали недостатки и достоинства того дома, который отцу предстояло восстанавливать. Сошлись на том, что стены, да, сносить не надо, а надо укрепить и кое-где заменить брус. Крышу сломать придется

Спохватился, снял здание драмтеатра, мимо которого мы проходили и которое есть на всех открытках с видами Гродно. И пусть есть, а у меня будет свое.

– Ты предлагаешь, будто я один, – сказал я.
– Вместе переезжайте. Мне просто показалось, что у тебя не все в порядке на этом фронте.
Отец сказал это так сочувственно и так просто, что у меня аж глаза зачесались.

Раньше, когда я оказывался наедине с отцом, у меня всегда возникало чувство неловкости. С детства. Если он заговаривал со мной о школьных делах или на отвлеченные темы, то всегда при маме.

Он ведь, как и я, всегда был чем-то занят и не понимал свободного и пустого времени.

Им нет необходимости чем-то занимать себя, потому что они без остатка заняты собой, своими простыми и естественными потребностями.