Муми-тролль и комета

Снусмумрик подсел к нему и ласково сказал: — Знаю, знаю. Жизнь страшно осложняется, когда хочешь обладать вещами, носить, держать их при себе. Вот почему я только смотрю на вещи, а когда снимаюсь с места, уношу их в своей голове. По-моему, это куда приятнее, чем таскать за собой чемоданы.

— Ты умеешь нырять с открытыми глазами? — спросил Муми-тролль.
— Умею, но не люблю, — ответил Снифф. — Кто знает, что может встретиться под водой? Хочешь нырять — ныряй на свою голову!
— А, ерунда! — отмахнулся Муми-тролль и нырнул в большую волну, всю высвеченную солнцем.

— То было в совсем другой истории, — сказал Муми-тролль. — А в этой я хочу купаться!

Знаю, знаю. Жизнь страшно осложняется, когда хочешь обладать вещами, носить, держать их при себе. Вот почему я только смотрю на вещи, а когда снимаюсь с места, уношу их в своей голове. По-моему, это куда приятнее, чем таскать за собой чемоданы

Я хочу маленьких приключений. Чтобы как раз по росту.

«Покровитель всех троллей и сниффов! — взмолился он. — Будь милостив, будь милостив, ведь я такой маленький, такой робкий!»

Дарить женщине украшения вовсе не глупо, — строго сказала старушка. — Ты ещё слишком мал, чтобы понимать такие вещи. Собственно говоря, украшение — единственно верный подарок, какой можно сделать женщине.

— Пока я с тобой, этого не будет, — сказала Мумии-мама. — На́ вот, вылижи блюдечко с вареньем.
— Не могу… — прохныкал Снифф. — Не сейчас. А может, и никогда больше не смогу! — Но немного погодя он сказал: — Ну ладно, разве что с краешков. Пока ждать будем.

Не привыкшие жить без солнца, они стали печальными и молчаливыми.

— Конечно, это никакая не тухлая, а чудесная жёлтая шёлковая палатка, — сказал Снусмумрик. — Но не надо слишком привязываться к собственности. Брось её!