Причина возвращения к разговору о Кастанеде даже не в воспоминаниях автора о попытках выращивания им кактуса «Мескалито» в пластмассовых горшочках, которыми был уставлен весь пол его московской квартиры, а в глубине и завораживающей привлекательности метафизической модели мира, описанной в книгах Кастанеды, обладающих, по мнению автора, редким качеством — они имеют душу.