О положении вещей. Малая философия дизайна

Аппарат будет делать только то, чего хочет человек, но и человек может хотеть лишь того, что в состоянии произвести аппарат

мир мифа – это одушевленный мир, в нем все живое, и все подвластно колесу судьбы. А наш мир – мир инерции, безжизненный, несмотря на то, что в нем присутствуют живые существа, и он катится вперед совершенно без всякой мотивации.

Разумеется, тот род знаний, который предлагает нам искусство, отличен от того, что предлагают нам наука и идеология: наука выражает общее (теоретическое) знание, являющееся общественным достоянием; идеология выражает императивную проекцию в форме знания, являющегося общественным достоянием; искусство же выражает личный опыт через публичное пространство, имея целью создание нового приватного опыта в форме знания.

Этот новый человек, функционер, связан с аппаратами тысячами зримых и незримых нитей: куда бы он ни шел, где бы ни сидел и не лежал, он является носителем аппаратов (или становится несомым этими аппаратами)

В то же время существуют и противники войны. Им не нравится, что их убивают с помощью ракет (даже при том, что сами они затрудняются пояснить, какой способ убийства был бы для них предпочтительным).

«Изящен будь, дизайнер, добр и ориентирован на потребителя»

строится город, представляющий собой модель мира, в котором люди наконец могли бы вести осмысленную, созидательную жизнь, не испытывая материальных нужд

так должен выглядеть и дом нового типа: как искривление межличностного пространства, «притягивающее» человеческие отношения.

человек познает себя как существо, противостоящее бесформенной бессмыслице, которую представляет собой мир.

Наш экзистенциальный интерес очевидно смещается от вещей в сторону информации. Мы все менее заинтересованы в обладании вещами и все более – в потреблении информации. Не в том, чтобы приобрести еще одно платье, еще один предмет мебели, а в том, чтобы приобрести поездку, лучшее образование для наших детей, еще одно музыкальное событие в том месте, где мы живем. Вещи начинают смещаться на периферию нашей сферы интересов. Одновременно с этим все бóльшая часть общества занята производством информации, «сервисов», управлением и программированием и все меньшая – производством вещей. Пролетарии – производители вещей – становятся меньшинством, а функционеры и аппаратчики – производители не-вещей – составляют большинство.