Служебный роман

может, тряхнем стариной? – с озорством предложила Ольга Петровна.

– Мы уже в таком возрасте, Оля, когда нас лучше не трясти

Шура – вечный член месткома. Женщина симпатичная, но активная…

Это Верочка. Она любопытна, как все женщины, и женственна, как все секретарши…

Ты так красиво и оригинально ухаживаешь! Ты – настоящий современный мужчина!

– Как ты смеешь меня так обзывать! – в ярости заорал Новосельцев.

О, мой застенчивый герой,

ты ловко избежал позора!

Как долго я играла роль,

не опираясь на партнера!

К проклятой помощи твоей

я не прибегнула ни разу,

Среди кулис, среди теней

ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду

я шла пред публикой жестокой —

все на беду, все на виду,

все в этой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!

Ты не прощал мне очевидность

бесстыжую моих потерь,

моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада

напиться из моей печали.

Одна, одна – среди стыда

стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе

герой действительный не виден.

Герой, как боязно тебе!

Не бойся, я тебя не выдам.

Вся наша роль – моя лишь роль.

Я проиграла в ней жестоко.

Вся наша боль – моя лишь боль.

Но сколько боли. Сколько. Сколько.

Моей душе покоя нет, —

весь день я жду кого-то.

Без сна встречаю я рассвет,

и все из-за кого-то.

Со мною нет кого-то,

ах, где найти кого-то…

Могу весь мир я обойти,

чтобы найти кого-то.

О вы, хранящие любовь,

неведомые силы,

пусть невредим вернется вновь

ко мне мой кто-то милый.

Но нет со мной кого-то.

Мне

Ты же умница!

– Когда женщине говорят «умница», подразумевают, что она круглая дура! – поникла Ольга Петровна

Нас в набитых трамваях болтает.

Нас мотает одна маета.

Нас метро то и дело глотает,

выпуская из дымного рта.

В смутных улицах, в белом порханье,

люди, ходим мы рядом с людьми.

Перемешаны наши дыханья,

перепутаны наши следы.

Из карманов мы курево тянем,

популярные песни мычим.

Задевая друг друга локтями,

извиняемся или молчим.

Мы несем наши папки, пакеты,

но подумайте – это ведь мы

в небеса запускаем ракеты,

потрясая сердца и умы.

По Садовым, Лебяжьим и Трубным —

каждый вроде отдельным путем —

мы, не узнанные друг другом,

задевая друг друга, идем…

Извините, Людмила Прокофьевна, это опять я! – с дурацкой улыбкой представился Новосельцев.

– Мы ведь с вами уже попрощались, товарищ Новосельцев.

– Может быть, мы опять поздороваемся? – робко предложил Новосельцев. – Добрый вечер, Людмила Прокофьевна!

– Добрый вечер! – едва заметно улыбнулась Калугина

Мечта каждого человека – жить рядом со своей работой. Изобретены трамваи, автобусы, троллейбусы и метрополитен, но все мечтают идти на службу пешком. Однако идти далеко и долго, и поэтому все едут. Причем едут в одно и то же время. Это великое ежедневное переселение народов называется «час пик» и длится, разумеется, несколько часов. Причем дважды в день…