Младенцы появляются на свет с врожденной неприязнью к запаху триметиламина (тухлой рыбы) и запахам тухлого мяса — путресцину и кадаверину [53], но им нравится выделения желез Монтгомери на груди кормящих матерей. Предположительно, эти запахи активируют путь от дорсальной части обонятельной луковицы к миндалевидному телу. Но такие прирожденные реакции на запах — исключение, а не правило. Помимо этого ограниченного набора врожденных реакций, наши предпочтения в запахах в основном результат обучения в социальном контексте.
Можно решить, что запах кала неприятен с рождения, и действительно, большинство взрослых во всем мире избегают его, но малыши радостно играют с отходами собственной жизнедеятельности. Их надо учить тому, что запах фекалий отвратителен. Это обучение специфично для каждой культуры. Примечательно, что несколько этнических групп в Африке, в том числе кенийские масаи и ангольские мвила, смешивают коровий навоз с другими ингредиентами, например маслом, для создания средств для ухода за волосами. Вероятно, навоз не так вонюч, поскольку в диете травоядных коров мало цистеина, незаменимой аминокислоты, которая в результате пищеварения преобразуется в отвратительно пахнущее вещество — сероводород. Мясоеды потребляют намного больше цистеина, поэтому в их кале значительно больше сероводорода. По этой причине нигде в мире люди не обмазываются кошачьими фекалиями.