Но коммунальное тело — это тело воображаемое, оно радикально несимволизируемо. Случайные, а по сути чужие тебе и друг другу люди, по принципу метонимической смежности вселенные в общее место, ставшее для них коммунальным не-местом — пространством телесного со-присутствия без какой-либо цели, без объединяющего объекта, ничего не зная и не желая знать о других (знать по-настоящему, то есть проявлять заинтересованность, а не сплетничать), заговаривая друг с другом лишь потому, что человек в принципе говорящее животное и не может не говорить. Диалог возможен в каждой конкретной комнате коммуналки, но не в коммуналке как в дисциплинарном не-месте, антиутопическом микросоциальном топосе современности, капкане и одновременно выгребной яме реальности.
Коммунальное тело передвигается согласно расписанию рабочих смен своих жителей, позывов голода и отправления надобностей своих субличностей, в потемках и на ощупь по коридору, на кухню, в туалет, субличности сталкиваются, шикают друг на друга, проходят сквозь друг друга, идут дальше, ждут, пукают, икают, чавкают, плачут, гремят посудой, матерятся, улыбаются, шутят, но все время не покидают своей приставки суб-, будто бы не родившиеся марионетки — полусуществования, симбиотические однояйцевые близнецы, которых не оторвать друг от друга, иначе они зачахнут и умрут. Они может быть и рады разбежаться в разные стороны, но что-то их удерживает, коммунальное тело не отпускает, затягивая особо отбившихся обратно в коробку, как подслеповатых котят.