Susan Sontag. Женщина, которая изменила культуру XX века

Они смотрели «Поцелуй меня, Кейт», «Поющие под дождем», «Это случилось однажды ночью», «Филадельфийская история», «В джазе только девушки», «Иметь и не иметь»[1678]. Нам очень понравилась «Забавная мордашка», – говорила Шэрон. – Сюжет держит». Когда Сьюзен смотрела кино, она не терпела, чтобы ее отвлекали. Однажды во время просмотра ее отвлек врач, и Сьюзен от него отмахнулась: «Приходите, когда кино закончится». Врач настаивал, но Сьюзен сказала, что ей нельзя отвлекаться, она смотрит «Аиду».

Доступ к литературе, к мировой литературе – это возможность убежать от тюрьмы национального тщеславия, мещанства, навязанного провинциализма, бессодержательного и пустого образования, покалеченной судьбы и невезения.

«Жалость к себе – это негативное чувство. Замени его чувством позитивным. Избавившись от жалости к себе, ты вернешь себе самоуважение»[

Она курила по меньшей мере две пачки в день, а когда в обществе к ней приближался фотограф, тут же передавала свою сигарету Карле. «Она засовывала мне в ладонь сигарету, даже если в тот момент я сама курила»

С тех пор как она прочитала роман «Мартин Иден», она приравнивала сон к смерти.

Счастливая жизнь невозможна, и высшее, чего может достичь человек, – это жизнь героическая. Счастье бывает разных видов, и прожить жизнь ради искусства – это дар неба, благословение»

Желание добиться морального превосходства, из-за которого ранее она поддерживала достаточно сомнительные политические авантюры, привело к тому, что у нее развился стереотип поведения, отталкивающий людей, относившихся к ней с симпатией.

Искусство – это не просто бесполезное средство в смысле обучения доброте или морали, это продукт тех же демонических сил, вызывающих извержения страсти и политики.

Вместо того чтобы обожать Томаса Манна, Вальтера Беньямина или Иосифа Бродского, она стала ими, оставив позади модернистские эксперименты своих прежних романов.

Харриет Сомерс первая поняла, что вызывающая поза Зонтаг была лишь панцирем, предохраняющим ее хрупкое существо: «Все, что произошло потом, было убийством ребенка, которым она являлась». Это было обоснованным убийством. Метафорическое я «Сьюзен Зонтаг» помогло ребенку – «Зовите ее Сью» – выжить, но решимость быть той, другой, дорого ей обошлась. Многие из тех, кто стремился защитить ребенка и любил его, тоже платили высокую цену. «Под всей этой монструозной личностью прятался испуганный милый малыш, – говорила Карла. – И в обществе этого малыша было просто замечательно»[1303].