Комната шепотов

Да, сон давал ему отдых, но также имел привкус смерти: ты просыпаешься и понимаешь, что мир в течение нескольких часов прекрасно обходился без тебя, а потом будет обходиться без тебя вечно.

Вудбайн никогда не спускается со своего четвертого этажа — только по окончании работы, когда едет на лифте в гараж. Ханнафин кладет журнал, поднимается на ноги и говорит:
— Мистер Вудбайн.
Вудбайн, старший партнер, закрывает дверь в коридор.
— Мистер Ханнафин, давайте пройдем в кабинет Рэндала. У меня тревожные известия.
«Тревожные» — явное преуменьшение. Когда они закрываются в кабинете Ларкина, Ханнафин узнает, что Ларкин мертв — похищен этой женщиной, Джейн Хок, и почти наверняка застрелен ею же. А перед этим она спустила его «мерседес» в реку, поднявшуюся после недавних дождей.
— Пожар был таким сильным, что от Рэндала почти ничего не осталось, — говорит Вудбайн, — и вряд ли то, что найдено на заброшенной фабрике, в скором времени идентифицируют как его останки. Если вообще идентифицируют. Напротив, мы сделаем так, чтобы этого никогда не случилось.
— Но «мерседес»...
— Машина, конечно, принадлежала ему. Мы сейчас придумываем историю, которую обсудим с миссис Ларкин. Возможно, вы знакомы с Диамантой.
— Шапочно.
— Тогда вам нужно провести несколько часов вместе с ней, чтобы узнать об особенностях ее характера. Мы хотим, чтобы вы состряпали историю, которую мы собираемся разместить в одной из крупнейших газет.
— Но... какую историю?
— Сейчас мы думаем, что он попытался инсценировать самоубийство, направив свой «S600» в реку. Наша фирма осторожно намекнет на вероятность того, что он похитил у нас несколько миллионов.
— Похитил у вас несколько миллионов?
Вудбайн с задушевной улыбкой говорит, взмахивая рукой:
— Господи, да нет, конечно. Наш финансовый контроль не допустил бы этого. Но у Рэндала и в самом деле был счет на Большом Каймане, и он думал, что никто об этом не знает. Счет на имя Ормонда Хеймдала, с текущим балансом в двадцать миллионов. Станет известно, что в ближайший понедельник, через три дня после его исчезновения, восемнадцать миллионов из двадцати были переведены в еще менее прозрачную банковскую юрисдикцию в другом уголке планеты. Вам предоставят все подробности для вашей истории.
Лоренс Ханнафин знает, что Картер Вудбайн — лицо влиятельное, а его, Ханнафина, роль сводится к тому, чтобы выполнять предписания, словно Вудбайн — оракул, предсказывающий будущее, которое Парки высекли в камне. И все же Ханнафин не может удержаться от

[В улье] пчелы не работают иначе как в темноте; мысль не работает иначе как в молчании, равно и добродетель не работает иначе как втайне[2].

Томас Карлейль.

Правил нет, а если есть, то никто их не соблюдает[1].

Льюис Кэрролл. Алиса в Стране чудес

кресле, и Отис снова сел.
— Да, девушка

Каштановые волосы больше не были прямыми, с торчащими вихрами, став вьющимися ровно настолько, чтобы обмануть смотрящие на нее глаза.

В загробном мире надеяться следовало на Бога, в земном — на порядочных людей, и когда люди, ставшие частью твоей души, терялись в этом мире, наступали трудные времена.

Надев его и завязав пояс, он овладел собой настолько, что настороженным тоном задал вопрос: