Мне казалось, что я хочу нравиться людям, чтобы они приняли меня и уделили мне время. Я был уверен, что хочу проводить время с ними. Я также был убежден, что, если они будут избегать меня или исключат из своего общества, я сочту это за неуважение. А потом вдруг на меня снизошло озарение, и я увидел, что на самом деле происходит в моем сердце: эго добивалось нарциссического признания, доказательства того, что я небезразличен людям, — возможно, именно этого мне не хватало в детстве.