Георгий Жуков: Последний довод короля

Жуков испил до дна чашу человека его положения. Он испытал и зависть, и предательство, и забвение. Его судьба – это воплощенный в жизнь древний миф о Геракле.

Острый глаз и решительность делали Жукова блестящим «оперативным фехтовальщиком» как в обороне, так и в наступлении.

Танки были жизненно необходимым компонентом штурмовой группы. Обладая абсолютной неуязвимостью от огня стрелкового оружия, они обеспечивали поражение мешающих продвижению пехоты пулеметных гнезд. В свою очередь пехота могла обнаруживать и уничтожать «фаустников» до их выхода на дистанцию уверенного поражения бронетехники.

Прорыв – это сложная и многоплановая игра командой с четким распределением ролей и жестким хронометражем.

Жуков руководствовался теми же принципами: «опоздание на один час может привести к неудаче любой атаки», «через несколько часов будет уже слишком поздно» и «если у вас всего один взвод пехоты и один-единственный танк, все равно нужно атаковать!».

Есть вечные ценности, лежащие выше личных политических пристрастий.

Если мы откроем учебник источниковедения и прочитаем характеристику мемуарной литературы, то увидим следующие строки:

«Мемуары возникли как жанр художественной литературы, т.е. это материал не столько для исследований, сколько для чтения, часто занятного. Историки же, забывая об этом, подходят к мемуарам исключительно как к историческому источнику. Такой подход порождает претензии к мемуаристу относительно его попыток придать воспоминаниям черты занимательности» .

В целом группа Смушкевича обеспечила Жукову если не абсолютное господство, то по крайней мере перевес в воздухе.

Только в фантастическом мирке В. Суворова приближение аэродромов к линии соприкосновения противников – это однозначный признак наступления

Если бы изначально наркомом обороны было принято решение сменить командование 57-го Особого корпуса, то вряд ли на эту должность мог претендовать Жуков.