Мерцающие

– Бо́льшая часть Вселенной отсутствует, – говорит она. – Ученым это известно, затем они и изобрели темную материю, но темная материя – обман. – Я уже вижу, как в ней поднимается гнев, настоящая ярость в светло-карих, ореховых глазах. – Это как вводить летальные гены в решетку Пеннета, чтобы счет сошелся. – Она всплескивает руками. – Частотность генов не укладывается в теорию, и ты изобретаешь летали, чтобы объяснить, почему ответ не сходится. Куда девается наследуемость.
Я через стол дотянулся до ее руки.
– Темная материя – просто способ подогнать уравнение под ответ, – говорит она. – Трюк. Уловка. – Она наклоняется ко мне. – Черная магия.

Если те, кто не обрушивает волну, называются обреченными, кто тогда мы? Как вы называете нас?

– Мы – заблудшие, – сказала она. – Мы тоже есть во всех старых мифах. Ожидаем воздаяния или суда. Не просто в пространстве между мирами – речь и о времени. Как мир существует в ином мире, так одно мгновение может уместиться в тысяче лет.

Рябь волн – всего лишь картина. Способность разрушать эту картину – вот что такое сознание. Душа. Зовите как хотите. Каждая волна – потенциал действия, а мы, воспринимая его, передаем физической реальности.

Вселенная – всего лишь среда, по которой ходят волны. Мы – в некотором смысле иллюзия. – Она мотнула головой. – Нет, просто: мы – иллюзия.

Наша Вселенная отличается тем, что мы еще не настолько продвинулись, чтобы разворачивать собственные реальности.

Каково во всем этом место человечества? Что его отличает? Наша способность наблюдать и отображать то, что наблюдаем. Воспроизводить окружающий мир. Сначала в рисунках, книгах, а теперь, с использованием техники, воспроизведение стало тоньше и сложнее.

Волны – понятно, а что насчет среды? Легко рассуждать о волнах, но, что мы, собственно, видим, когда видим материю? Вот почему физики иногда проговариваются, что рассматривают Вселенную как своего рода информацию.

Что, если Вселенная нуждается в нас не меньше, чем мы в ней? Великое сотрудничество. А без нас… – он взглянул на пляшущие песчинки, – она просто взбаламученная корчащаяся масса.

не в устройстве глаза – в устройстве сердца. В той странной искре, которая проскакивает в груди, пришпиливая вас к реальности. Она нужна, чтобы все это проявилось – то, что вас окружает. Вы религиозны, Эрик?

Этот груз, который так тяготит вас… – продолжал он. – Сознание – великий дар, но иногда оно непереносимо. Вы на всё пойдете, лишь бы его погасить. Чего вы боитесь?