Кинорежиссер и киноматериал

Игра же актера, связанная с вещью, построенная на ней, всегда была и будет одним из сильнейших приемов кинематографического оформления. Это — кинематографический монолог без слов. Вещь, с которой связан актер, может выявить настолько тонко и глубоко оттенки его состояния, которые не поддались бы никакому условному изображению жестом или мимикой.

Иной раз вся выразительность и ценность сцены, хотя бы и с героем в центре ее, зависит почти исключительно от тех «второстепенных» персонажей, которые его окружают.

актер кинематографа в огромном большинстве случаев играет самого себя, и работа режиссера с ним будет заключаться не в том, чтобы заставить его создать то, чего в нем нет, а в том, чтобы наиболее ярко и выразительно показать то, что у него имеется, использовать его реальные данные.

Условность кинематографа — не бутафорская условность: она подменивает не материю, она подменивает лишь пространство и время.

Ошибка в ритме может свести на нет впечатление от показанной сцены, и этот же ритм, исключительно удачно найденный, может довести до небывалых пределов впечатление от сцены, которое в отдельных, не соединенных кусках не представляет из себя ничего сильного.

Случайность — синоним реальной, неподдельной несыгранной жизни. В пятидесяти процентах своей работы режиссер становится с ней лицом к лицу. Организация и точный порядок — основной лозунг кинематографической работы, он осуществляется прежде всего в монтаже. Монтажный план может существовать до момента съемки, и тогда воля режиссера деформирует, подчиняет себе реальность для того, чтобы построить из нее нужное произведение. Монтажный план может появиться и в процессе съемки, когда режиссер, столкнувшись с неожиданным материалом, использует его, одновременно ориентируя свою работу на то возможное будущее, которое сможет сделать из снятых кусков целостный экранный образ.

впечатление непрерывности развития сцены у зрителя получится только тогда, когда переход с общего плана на крупный и обратно будет связан каким-то одним и тем же проходящим через эти куски движением.

Возьмем хотя бы такой пример: в каждой, даже средней ленте число участвующих лиц редко бывает меньше нескольких десятков, причем каждое из этих лиц, показанное хотя бы в небольшом куске, органически спаяно со всем целым картины. Работа каждого такого лица должна быть тщательно поставлена, так же тщательно продумана, как и отдельный кусок из работы главного актера. Картина только тогда по-настоящему сильна, когда каждый из ее элементов крепко впаивается в целое, а это будет только тогда, когда элементы тщательно проработаны.

Нужен не тот материал, который дает первый скользящий взгляд, охватывающий только общее и поверхностное, а нужен тот материал, который даст напряженный, ищущий взгляд, могущий и желающий видеть глубже.

возможностью отбросить все промежуточное, все незначительное, играющее только роль связи, неизбежной реальности, и оставить лишь яркие кульминационные пункты. На этой возможности и строится сущность впечатляющей силы монтажа, основного приема кинематографического творчества.