Агнес Грей

Все правдивые истории содержат мораль, хотя по­рой клад этот погребен очень глубоко и откопать его удается не сразу, после чего он оказывается столь скуд­ным, что иссохшее ядрышко не оправдывает усилий, потраченных на то, чтобы расколоть скорлупу.

Ведь есть немало та­ких, кто чувствует, что способен любить, и чье сердце твердит им, что они достойны быть любимы, — и все же оттого лишь, что судьба обделила их подобным пус­тячным преимуществом, они лишены возможности да­рить и получать счастье, хотя словно бы созданы радовать им и радоваться ему.

Быть может, вы для них чересчур умны. Но как вы развлекаетесь в одиночестве? Вы много читаете?
— Чтение — мое любимое занятие, когда у меня есть досуг — и книги.

Высшая радость мне уже дана, — ответил он. — Возможность и желание быть полезным.

Как было бы чудесно стать гувернанткой! Увидеть мир! Начать совсем новую жизнь, самой все решать за себя, дать применение своим пропадающим втуне способностям, испробовать свои силы, самой содержать себя, откладывать что-то для папы, мамы и сестры, освободив их от необходимости кормить меня и одевать! Показать папе, чего может достигнуть малютка Агнес! Убедить маму и Мэри, что я восе не такая беспомощная и пустоголовая, какой они меня считают!

Только представь себе, — сказала Мэри, — каково тебе придется в чужом доме, где не будет ни меня, ни мамы, и ты должна будешь все делать и говорить сама за себя! Да еще ухаживать за кучей детей. И попросить совета тебе будет не у кого. Ты ведь даже не будешь знать, как одеться!

Нас обеих увлекла эта мысль, и мы горько сожалели, что она не может осуществиться.

напротив, предпочитала думать и делать все за них.

хотя я-то считала себя взрослой, они все еще видели во мне маленькую девочку.

Тщетно мама старалась его ободрить, взывая к его благочестию, к его мужеству, к его любви, отданной ей и нам. Любовь эта обернулась для него величайшей мукой: ведь богатства он столь пылко жаждал лишь ради нас, лишь мысль о нас придавала его былым надеждам столь ослепительный блеск, а его разочарование сделала таким жестоким.