– Да, пожалуй. Копаются. Пошли взглянем. Микки вышел из машины и двинулся через улицу по пятам за оглядывавшимся по сторонам Билли. Он всегда чувствовал себя здесь неуютно и никогда не мог определить, почему именно. Что-то было здесь такое – неприятное, опасное. Даже для него. – Что это? – спросил Микки, останавливаясь и прислушиваясь. Билли подошел к нему и тоже прислушался. Из– за отдаленного гула транспорта до них долетел какой-то приглушенный звук. – Крики. Там где-то драка. – Твою мать! – разъяренно рявкнул Микки и, схватив свой телефон, набрал номер. Ответа не последовало, и он, запихав его обратно, уставился на здание. Крики стали громче. – Подожди минутку. – Он бросился к машине, открыл багажник и через мгновение вернулся с двумя бейсбольными битами, вручив одну из них Билли. – Это может понадобиться. Билли почувствовал, как у него засосало под ложечкой и в кровь начал поступать чистый адреналин. Микки с поразительной скоростью превратился из самоуверенного хлыща в агрессивного бойца. И это было тем ощутимее, что впервые за время их общения Билли почувствовал себя его подчиненным, готовым скорее следовать за Микки, нежели руководить. Он уже много лет не испытывал этого ощущения, и нельзя было сказать, что оно ему нравилось. – Давай! – гаркнул Микки, бегом устремляясь к лестнице. – Покажем этим сукиным детям!Билли двинулся следом, инстинктивно помахивая битой, чтобы привыкнуть к ее весу и разогреть мышцы, перейдя на бег, когда Микки без колебаний скатился вниз по ступеням и распахнул дверь, отчего шум выплеснулся на улицу. Неприятные голоса кричали что-то на иностранном языке, поразившем Билли своей откровенной кровожадностью. А потом, еще до того, как он оказался в ярко освещенном помещении, крики заглушила ругань на англосаксонском на