Николай Кукушкин

Хомский совершенно прав: у представителей вида Homo sapiens есть врожденная способность к языкам. Но эта способность — просто особая форма общей способности мозга млекопитающего усваивать фрактальные свойства реальности

"Я"-жизнь — это жизнь материи, а "мы"-жизнь — это жизнь информации.

С появлением слов состояние мозга перестало быть просто его конфигурацией, оно стало инструкцией для других мозгов. Если гены — это то, что на самом деле живет, то слова — это альтернативная форма жизни

Жидкости, омывающие наши клетки, от крови до межклеточного вещества, богаты натрием, как морская вода

Жидкости, омывающие наши клетки, от крови до межклеточного вещества, богаты натрием, как морская вода. Цитоплазма же любой клетки, от бактериальной до человеческой, преимущественно "калиевая".

Если прямой путь, от частного к общему, — это данные извне, то обратный путь, от общего к частному, — это ожидания, которые помогают нам анализировать эти входящие данные.

Название системы вознаграждения не вполне отражает ее значимость для сознания и поведения. Этот отдел мозга не только "вознаграждает", но и наказывает, мотивирует, оценивает, направляет. Распределяя по мозгу свой знаменитый нейромедиатор — дофамин, он контролирует внимание, запоминание и планирование, указывая нам, куда идти, куда смотреть, что запоминать, о чем думать и что любить. Дофамин — это валюта мозга, которой система вознаграждения финансирует выгодные статьи мозгового бюджета, от мыслей до движений.

Так что в конечном итоге система вознаграждения, как и все в нашем уме, контролируется высшей нервной деятельностью, а значит, как и вся кора, постоянно настраивается многолетними наслоениями памяти и опыта.

Чтобы играть в футбол, футболист пользуется ногами, но делает это он не по воле мышц, а потому что он так сам решил. Конечно, на него повлияли и походы на футбол с отцом, и просмотр чемпионата мира по телевизору, и игры во дворе с друзьями — но все это его собственный опыт, а не генетический опыт его предков. Так и любой человек не живет под властью своей системы вознаграждения, а по крайней мере отчасти сам решает, что ему нравится, а что ему не нравится — в той степени, в которой человек вообще существует сам по себе, отдельно от среды, постоянно его формирующей.

Поэтому единственный способ не страдать — ничему не сопротивляться и ничего не хотеть.