Е. Кудашева

Мы не нуждались в пейзаже. Мы нуждались в ужине и постели

Каким чувствуешь себя хорошим, когда поешь досыта

Мы не более чем подлиннейшие, жалчайшие рабы своего желудка.

Случалось ли вам когда-нибудь проживать в доме, где находятся влюбленные? Это тяжелое испытание.

Место кажется покойным, и он не прочь умереть здесь

Это отсутствие горчицы нагнало на лодку какой-то мрак.

Единственный вопрос, по которому мы с Монморанси серьезно расходимся, — это кошки. Я люблю кошек. Монморанси — нет.

Гаррис рассказывает нам анекдот про свою мать

Мы в наше время не видим красоты этой собачки. Мы чрезмерно освоились с нею. Это как солнечный закат и звезды: мы не подавлены их красотой, потому что они представляют обычное для нас зрелище. Точно так же и эта фарфоровая собачка. В 2288 году над ней будут захлебываться от восторга. Производство таких собачек сделается утраченным искусством. Наши потомки будут ломать над ним голову и удивляться нашему уменью. О нас будут упоминать с нежностью, величая нас "великими старыми мастерами, которые процветали в XIX веке и производили фарфоровых собачек".

Будет ли так и впредь? Всегда ли дешевые мелочи вчерашнего дня будут ценными сокровищами сегодняшнего? Будут ли наши теперешние столовые тарелки красоваться вокруг каминов великих мира в 2000 с лишним году? А белые чашки с золотым ободком и прекрасным золотым цветком внутри (неизвестной разновидности), которые наши Сары и Джейн бьют теперь в простоте сердечной,— не будут они тщательно склеены и убраны на полочку, где с них станет стирать пыль сама хозяйка дома?