Гоген сам описал свою жизнь с ван-Гогом и из этого описания, далеко не чуждого раздраженности, видно, что он и ван-Гог были полярностями духа. „Он весь — вулкан, я тоже кипение, но не во вне, a внутри, и борьба между нами была неибежна",—говорит Гоген. И, действительно, ван-Гог был весь—мятеж и надрыв; душа Гогена была детски цельна и бестревожна.