Поль Гоген

Солнце выявляет все тайны, кроме своих

Не полагайся же на свои глаза, прохожий, и подумай о том, что художник потратил большия усилия, стараясь проникнуть в сокровенную тайну вещей.

она одинока уже в течение пяти минут или еще на пять минут, и она сердится, но никто, да и она сама не знает, зачем сердится она,—быть может, для удовольствия...

Ваитуа была кастоящей принцессой, если вообще таковые есть в этой стране, где европейцы понизили все до своего уровня. Она пришла, как простая смертная, с босыми ногами, с душистым цветком за ухом и в черной одежде.

Впрочем, это влечение к бродяжничеству этот Бодлэровский goût de l'infini, вечно увлекавший Гогена под новые небеса, в не изведанные дали, навеяны были и самими условиями его детства и отрочества.

Но одно маленькое обстоятельство вторглось и нарушило эту блестящую финансовую карьеру Гогена — знакомство с группой художников - импрессионистов и внезапно вспыхнувшая откуда-то из вулкана души любовь к искусству. Отделение банка, в котором служил Гоген, помещалось на rue Laffitte, этом средоточии парижских картинных магазинов, откуда буйными артерииями расходятся по всему свету новые художественные вкусы.

за право субъективного преображения природы,— но, в действительности, его искусство учило обузданию художественной индивидуальности во имя коллективной традиции

для человека поистине—„лес символов".

Как Колумб водрузил он знамя своей творческой воли на новой земле и заявил, что не признает никаких законов в искусстве, кроме закона внутренней гармонии, никакой истины— кроме „истины художественной лжи".

История его искусства,—это история его скитаний. Над всем, что он создал, веет вольный ветер, реет любопытство и бесстрашие моряка. „Научиться заново и, научившись, учиться еще и еще;