Мераб Мамардашвили

Мы бережем себя как самое драгоценное сонровище. Но какого себя? В данном случае - устремленного к возвышенному, сознающего себя возвышенным, ищущего высшего смысла жизни, высшей морали.

Интересное совпадение: в своих действительно философских работах Декарт никогда не приводил цитат, не ссылался на других, но говорил, например, что всегда есть время в жизни, когда нужно решиться стереть все записи прошлого опыта, не улучшать, не дополнять что-то, не чинить, например дом, по основанию которого прошла трещина, а строить его заново.

Слова клятвы Гамлета перед тенью отца звучат по смыслу так: под твоим знаком я сотру все записи опыта на доске моего сознания и построю все сначала и в итоге, под знаком Бога, узнаю истину.

Но оказывается, что чувства человеческие как элемент культуры как раз и работают - в условиях свободного пространства - так, что люди способны узнавать себя, а не повторять, как роботы, одно и то же.

Почти так, ибо важен не сам этот импульс и не отсроченный ответ, а то, что совершается там, где появляется это особое, образовавшееся вдруг пространство, в котором мы пребываем, не участвуя в цепи воздействий и реакций.

Если бы все процессы шли только в одном направлении, от жизни к смерти, и никогда не случалось бы обратного движения, от смерти к жизни (метафора Возрождения), невозможно было бы наличие в мире какого-либо порядка, мир выродился бы в хаос, мертвое прошлое. А это "обратное плавание" может совершиться там, где происходит остановка, ведь перемена направления движения всегда включает этот момент.

Однако вопросы, несмотря ни на что, остаются (боюсь, они вообще из разряда вечных).

То есть, если мы живем в судьбе, мы — люди, а если мы живем вне судьбы, а чаще всего это именно так, то мы — полуживотные

Многое из того, что мы испытываем, что мы думаем и делаем, — мертво. Мертво (в простом, начальном смысле, я пока более сложные смыслы не буду вводить), — потому что подражание чему-то другому — не твоя мысль, а чужая. Мертво, потому что — это не твое подлинное, собственное чувство, а стереотипное, стандартное, не то, которое ты испытываешь сам. Нечто такое, что мы только словесно воспроизводим, и в этой словесной оболочке отсутствует наше подлинное, личное переживание

отличение устанавливается мною, оно не дано в вещах. Оно независимо от меня не существует. Тот, кто врет, говорит те же слова, что и тот, кто говорит правду.