Екатерина Казакова

Он не мучился вопросом, что с ним такое. Понимал. И тревога за нежную девочку разгоралась в груди все сильнее. А ведь думал, гореть там нечему… давно нечему.

– Сын у нее. Права ты, Бьерга, по любви зачали. По большой любви. Хранителями ребенок дареный.
– И что теперь? – холодно спросила наставница Айлиши. – Будем рубашонки детские шить всем креффатом?

Ничего не изменилось. Просто не стало на свете застенчивой девушки с мелкими кудряшками. И по-прежнему в мире зима, по-прежнему холод, и можно застудиться, если долго сидеть в сугробе.