Энн Холландер

Караваджо плотно заполнил пространство слева и сзади темными фигурами в традиционном костюме, постепенно увеличивая освещенность так, чтобы свет падал прямо на тех, кого мы видим в современной одежде, особенно без всякой торжественности положенное на стол тело Девы Марии, и тем не менее он придал всем тканям одну и ту же абстрактную, универсальную текстуру — она не грубая и не тонкая, не конкретная — и все складки одинаково сдержанны. В результате у нас создается визуальное впечатление, что все одеты в едином стиле; разница незаметна. Апостолы в старинных одеждах и главные герои в обычной одежде сливаются под этим светом

художники всегда располагали свободой добавлять современные стилистические признаки или современные детали к одежде своих библейских или мифологических персонажей, при условии что они оставались узнаваемыми. Так, на картинах Дева Мария могла появляться с самыми разными фасонами рукавов, при этом она всегда носит то, что по сути является костюмом Девы Марии;

мода, являясь безопасным невербальным медиумом, часто публично выражает коллективные желания, опережая появление сформулированных публичных заявлений и рискованных публичных действий, которые вызывают изменения в обществ

В портретах способы компоновки плоти и ткани устаревают так же быстро, как оборки и галстуки.

В то время как женская одежда на картинах подражала цветам и воде, птицам и дыму, бабочкам и пламени или нарисованным статуям, так как все они были вместилищами эмоций и фантазий, одетых мужчин изображали так, чтобы они напоминали либо натуральный камень и дерево, возможно, сделанные человеком крепостные валы и опоры — либо влиятельные черно-белые мужские творения, такие как диаграммы и столбцы цифр, письменные истории и писаные законы.

Здесь подрукавники тщательно расправлены, чтобы вышитые на рукавах крупные листья выстроились в орнамент пальметто — центральный мотив как в костюме модели, так и на картине.

такой комплект впоследствии в Англии прозвали костюмом «Вандейк»

Она — дочь испанского герцога: единственный ее реквизит — это глобус, на который она небрежно опирается, словно попирая все мирское.

Ромни создает аллегорическую живую картину широкими мазками чернил, драпировки ниспадают и оборачиваются вокруг тел с энергичным лаконизмом.

видимые заклепки на мосту выглядят как перемещенные с сюртуков пуговицы — и такую же обезличенность.